Точно, у них окна на две стороны, так что видно не только двор, но и улицу.

- Тебе заняться нечем, кроме как следить за мной?

- Ты тему-то в сторону не уводи!

5. Глава 5

Смотрю на Сидорина и медленно закипаю. Я его боюсь, но события последних двух дней меня выпотрошили эмоционально, поэтому указываю пальцем на дверь и медленно цежу:

- Уходи, я тебя сюда не приглашала! Это моя, чёрт подери, комната. Вали, куда шёл.

Аля из прошлого не говорит «вали, куда шёл», не кричит и не чертыхается. Может быть, она ещё вернётся ко мне, но сейчас я готова убивать, если Сидорин не покинет мою территорию.

- А я к тебе шёл.

- Я не настроена общаться.

Сосед ухмыляется как-то не по-доброму и кивает.

- Ладно, подожду, когда ты настроишься.

- Жди-жди, не дождёшься.

Он всё-таки уходит, а я снова замуровываюсь: закрываю дверь на цепочку и придвигаю к ней стул. Я бы и шкаф переместила, если б была в силах это сделать.

Переодеваюсь в спортивный костюм, тру лоб тыльной стороной ладони, а потом беру пресловутые пакеты и вытряхиваю на пол содержимое. Там в основном одежда и какие-то Риткины игрушки.

Риткины игрушки…

От осознания, что Саша поступил с вещами дочери, также как с моими, мне больно. Слёзы наворачиваются на глаза, плотину прорывает, и я хнычу. За себя обидно не было, а за Риту обидно. Ребёнок-то в чём провинился? Для неё он самый лучший папа на свете. Детская любовь абсолютна, она не опирается на доводы рассудка, не анализирует поступки близких людей. Дети любят не за что-то, не вопреки, а просто так. Просто так любят. Потому что ты их родной человек. Они бояться обидеть и просят прощения, и смотрят на тебя взглядом, полным надежды, от которого ты чувствуешь себя чуть ли не богом, в руки которого вложили ответственность за маленькое пока ещё беззащитное существо.

А Саша вещи и игрушки дочери по мусорным пакетам разложил.

- Сволочь… - шиплю в сердцах. – Сволочь поганая!

Я сыплю в его адрес грозными словами, обзываю и становится легче. В лицо не могу высказать, хоть вот так злость переживу.

Потом утираю щёки, беру телефон и ложусь на кровать. Чуть-чуть отпустило. Набираю родителей по голосовой связи.

- Привет, у меня что-то с интернетом, не могу видео включить, тормозит, - сразу им сообщаю, чтоб лишних вопросов не было. – Поэтому давай просто голосом.

Не хочу демонстрировать своё заплаканное лицо.

- Привет, родная, - щебечет мама. – Как ты? Как день прошёл? Как себя чувствуешь?

Хреново я, день хреновый и чувствую себя соответствующе, - проносится в голове, но вслух я, конечно, этого не произношу.

- Да всё нормально. Приболела немного. Погода не очень. Так что пусть пока Ритуля у вас побудет. Ещё недельку, ладно?

Знаю, что мама не откажет.

- Это без проблем, Алечка. А что такое? Серьёзное что-то? Горло полощи давай. Чем раньше начнёшь, тем быстрее отступит. Пей жидкости побольше. Противовирусное купи. Молоко с мёдом наведи или морс свари, витамины нужны. К весне то после долгой зимы всегда витаминов недостаток.

Мама сразу включает маму. На меня сыплются рекомендации, которые я знаю, как отче наш. Но маме надо дать высказаться. Так что я просто угукаю и обещаю всё исполнить в лучшем виде.

- Дай Ритулю мне?

- Ой, а она уснула.

- Понятно, - вздыхаю. – Я тогда голосовое ей запишу. Дашь послушать, когда проснётся?

- Хорошо.

Мы ещё немного болтаем, и я вешаю трубку. Затем ложусь на диван, обнимаю подушку руками и жмурюсь. Дети здорово забирают энергию, но они же её и вырабатывают. Мне бы сейчас не помешало хапнуть немного позитива от дочери. Её нежный голосок всегда скрашивает мои дни, но пока она вне доступа.