Но Бостон никогда не станет Лондоном. Джози никогда не почувствует себя там, как дома. За три года она это слишком хорошо поняла, чтобы жаждать туда вернуться.

Она помяла в руке круглый и тяжелый огарок, извлекая из него фитиль и прокатывая его между пальцами. Черная полоса окрасила ее белую кожу.

— Он согласится на развод, — сказала она, уверенная, что Нэд ничего не хочет в этом мире больше, чем избавиться от нее. — Но я думаю, что перед этим он захочет меня помучить. Наказать.

Джейком потушил сигару, вышел из-за стойки и в несколько широких шагов оказался рядом с ней. Всё в этом американце было широким. Грудь, плечи и челюсть, выдающая его колониальное происхождение за долго до того, как он откроет рот и продемонстрирует свой грубый акцент.

Здесь, в Лондоне, он походил на зверя в клетке, запертый в мире правил, которые он в лучшем случае находил бессмысленными, а в худшем — гнусными и бесчестными.

— Ты не заслуживаешь наказания, — тихо сказал он.

Джози фыркнула.

— Я оставила его, Джейк.

— Он оставил тебя первым.

Она улыбнулась.

— Не в нужном для развода смысле.

— Во всех смыслах.

Она обреченно вздохнула.

— Герцогини не сбегают, — объяснила она другу в сотый раз. — Если уже не родили наследника, конечно же.

Тогда они могут бежать на все четыре стороны. А если наследник невозможен, жизнь должна превратиться в бесконечную каторгу.

— Но ты уже нарушила их правила, — настаивал Джейк. — У тебя есть жизнь, к которой можно вернуться.

Не в силах придумать оправдание, Джози попыталась отшутиться.

— Ты хочешь, чтобы я была с тобой, потому что я единственная женщина, которая может тебя выносить?

Он рассмеялся. Определенно, Джейкоб Харрис был одним из самых очаровательных мужчин, которых Джозефина когда-либо знала. И сейчас он сделал шаг назад и остановился на краю сцены, глядя на нее снизу вверх. Несмотря на смех, его зеленые глаза были серьезны.

— Если остаемся, — сказал он, особенно выделив последнее слово, — я хочу увидеть это место успешным в самом ближайшем будущем. Успешным и твоим. Как только это случится, я с радостью уеду, забрав свою выручку.

Она ухмыльнулась.

— Нашу выручку, мой дорогой партнер.

За время их знакомства Джози и Джейкоб приобрели еще один бостонский паб. И еще, и еще. У Харриса было развито особое чутье на прибыльные места, и любое заведение, которое оказывалось в его руках, неизменно приносило прибыль. Как только он покорил Бостон, то решил, что Лондон станет его следующим завоеванием.

Они купили паб, в котором стояли, на вторые сутки после высадки на английский берег. Джейкоб сразу устремил свой проницательный взор на Ковент-Гарден — район, битком набитый низкими и темными тавернами, где устраивались зрелища разной степени жестокости и законности.

Но Джози и Джейк не были заинтересованы в очередном бойцовском клубе. Они стремились открыть одно из тех мест, с которыми они штурмовали Бостон. Что-то заманчивое и красивое. Чистое развлечение, достойное не только лондонских выпивох, но и разгульной аристократии, готовой просаживать здесь деньги, доставшиеся им от предков.

«Поющий воробей» был надеждой Джозефины. Ее ответом на все вопросы. Но партнерство между ней и Джейком было настолько равным, насколько это возможно, пока она замужем. А ей нужно больше.

И хоть герцог Рэтленд всё еще пребывал в блаженном неведении, у него на этот зал было гораздо больше прав, чем у Джози. Ведь по британским законам замужние женщины не могли владеть собственным делом. Их мужья владели всем… Включая их самих.

Развод, аннулирование — единственный способ для Джози взять то, чем она горела, в свои руки. Это ключ к ее независимости, хоть и облаченной в мантию позора. Но разве между позором и свободой может на полном серьезе стоять хоть какой-нибудь выбор?