– Так-так, – адвокат что-то быстро писала в блокноте. – Это очень интересно. Если кафе принадлежало вашей семье, а муж просто помог сохранить его, мы можем доказать, что он действовал в ваших интересах, как доверенное лицо. В конце концов, он был вашим мужем, вы доверяли ему представлять ваши интересы.

– Но там его подпись во всех документах…

– Юридические формальности, – она отмахнулась. – Важна суть. Это было семейное дело, и вы имеете на него полное право.

Я смотрела на неё с недоверием. Неужели есть шанс? Неужели я не останусь на улице с одним чемоданом вещей?

– Сколько у вас сейчас денег? – неожиданно спросила Елена Викторовна. – В смысле, свободных средств, которыми вы распоряжаетесь?

Я замялась.

– Немного. Пару сотен тысяч на карте. Ещё есть совместная кредитка, но я не уверена, что Александр не заблокирует её.

– Наверняка заблокирует, – кивнула она. – Они всегда так делают. Держите наличные при себе и приготовьтесь к долгому процессу. Я буду представлять ваши интересы. Мой гонорар…

Она назвала сумму, от которой у меня сжалось сердце. Но выбора не было.

– Хорошо, – я кивнула. – Я согласна. Как будем действовать?

В следующие полчаса мы обсудили стратегию. Елена Викторовна советовала не торопиться с разделом имущества, затягивать процесс, собирать доказательства моего вклада в семейный бюджет и бизнес, а главное – не подписывать никаких новых соглашений без её ведома.

– И ещё, – сказала она, когда я уже собиралась уходить. – Сходите в это кафе. Посмотрите на него, сфотографируйте всё, соберите документы, если они сохранились. Любые свидетельства, подтверждающие вашу связь с этим местом.

Я кивнула. Идея увидеть отцовское кафе после стольких лет странным образом грела душу. Словно ниточка к прошлому, к чему-то настоящему, что было до Александра и останется после него.

Выйдя из офиса адвоката, я поехала домой. Целый час провела, разбирая коробки в поисках ключа. Отыскав искомое, поспешила на автобусную остановку. Я помнила дорогу смутно, больше по подростковым воспоминаниям, но GPS-навигатор услужливо прокладывал маршрут.

Район изменился до неузнаваемости. Вместо пустырей новостройки, вместо скромных магазинчиков торговые центры. Я боялась, что не найду кафе, что оно затерялось среди этой новой застройки, что его снесли, наконец.

Но вот автобус остановился на знакомой остановке, и я увидела его – стоящее чуть в стороне от дороги одноэтажное здание с выцветшей вывеской «Кафе». Даже название не сохранилось. Просто «Кафе».

Подошла ближе. Окна были заколочены, дверь надёжно заперта. На двери поблёкшая наклейка: “Объект находится под охраной фирмы “Сокол”. Вокруг разросся сорняк, стены облупились, но это было оно – место, где я провела часть своих подростковых лет, тут отец учил меня варить кофе и печь его фирменные булочки с корицей. Когда я заканчивала институт, папа всё же сумел выкупить это здание, правда, я тогда даже и не подозревала, что ему пришлось ради своей мечты залезть во внушительные долги.

Достала из сумки два ключа: один от замка, другой от сигнализации. Нужно отдать должное бывшему мужу – он как мог позаботился о защите кафе.

Подойдя к двери, вставила ключ в замочную скважину. И, о чудо, он повернулся! Видимо, Александр, кроме сдачи объекта под охрану, так и не удосужился сменить сердцевину за все эти годы. Да и зачем? Никому не нужное здание на окраине города.

Внутри пахло пылью и запустением. Солнечный свет пробивался сквозь щели в заколоченных окнах, рисуя полосы на пыльном полу. Я стояла посреди главного зала и словно видела призраков прошлого: отца за стойкой, посетителей за столиками, себя с учебником в углу.