Вижу, что Кристина удивлена. Даже дар речи потеряла. Наконец-то.

Еще бы. Как бы я ни старался у меня не выходит скрыть свою заинтересованность к девочке — из-за чего Кристина явно чует в ней соперницу. И это не полезно для Аленки.

— Ты так цепляешься к малышке, будто видишь в ней конкурентку, — продолжаю я. — Мне уже и самому становится любопытно, что ты в ней такого нашла, раз считаешь, что она должна мне понравится. Не боишься, что я клюну?

— Что? — фыркает Крис. — Конкурентку? Да эта деревенщина мне и в подметки не годится. Просто бесит, что она крутится под ногами у моего мужика, свадьбу сорвала…

— Это не она, — перебиваю я ее. — Это я кручусь у нее под ногами. Потому что за мной должок перед ней. И потому, что она мне о сыне напоминает. Поэтому если узнаю, что ты ей навредила — пеняй на себя. Оскорбляя ее, ты оскорбляешь память о Роме! А это недопустимо для моей жены! Ясно?! — рявкаю, отбирая букет. — И не имей дурной привычки брать чужое!

Чувствую, как внутри меня клокочет бешенство, поэтому спешу свалить подальше от Кристины, пока не разорвал ее.

Выхожу из отеля и сворачиваю налево, подальше от суеты праздника. Мне просто нужно немного успокоиться. А еще найти Алену. И убедиться, что она в порядке.

Вдыхаю свежий осенний воздух полной грудью и уже было хочу снять дурацкую маску, — и нахер я ее напялил? — как вдруг мне в ноги врезается маленький Бэтмен:

— Папа!