— О ком?

— О девушке моего сына! — рявкаю я.

— А чего о ней разговаривать? Она-то кстати точно пойдет на маскарад. Так что если уже соскучился, то придется тоже пойти!

47. Глава 26. ОНА

К вечеру уже вся гостиница гудит о том, что я увожу у начальницы жениха.

Этому свидетельствует и шепот за моей спиной, и презрительные взгляды, когда я вхожу в раздевалку за своим нарядом на Хэллоуин.

Даже если Руслан Романыч и правда выкупил мое время, я не могу отлынивать от приказов мегеры. Так мне сказала старшая горничная. К тому же на общих мероприятиях отеля часто не хватает рук, потому-то на сегодня мне и выпала подработка.

Замираю посреди раздевалки, так и не дойдя до своего шкафчика. Осматриваю свой наряд, висящий на дверце под ехидные смешки коллег-зомби. Я так понимаю подготовкой моего костюма занималась сама Мегера Сергеевна.

Свадебное платье. Вернее, то, что от него осталось: корсет и куски ободранной юбки, измазанной в подобии крови и золы. Туфли на таком каблуке, что невозможно представить, как я должна в них работать. И маска.

— Нравится? — вздрагиваю, услышав за спиной голос начальницы.

Поворачиваюсь. Передо мной женщина-кошка в обтягивающем латексном костюме. По моим внутренним ощущениям — дикая.

Чувствую себя как на арене, перед толпой зевак. Я не привыкла привлекать внимание, от того и голос дрожит:

— Я могу просить поменять его на такой же зомби-наряд, как у остальных?

— К сожалению, костюмы зомби закончились как раз на тебе, — усмехается сука. — Все что осталось — «труп невесты». Берешь?

— Я могу отказаться?

— Конечно, — пожимает плечами. — Мы ведь живем в свободной стране. Никто никого ни к чему не принуждает. Но я ведь уже предупреждала насчет личной ответственности за костюмы. Если платье пропадет, пока ты будешь работать, тебе придется оплатить полную его стоимость. А оно, к слову, шито на заказ. Специально для моей свадьбы. Которую ты сорвала. Как думаешь, сколько жизней тебе и твоей семье придется работать, чтобы возместить ущерб? Но это не мое дело. Думаю, проще будет вызвать полицию, и пусть уже они разбираются.

Сука! Шантажировать меня вздумала. И у нее получается: человеку без документов не стоит лишний раз привлекать к себе внимание полиции. А это гребанное платье же как назло даже мне в шкафчик не влезет.

— Вы не можете его просто забрать? — меня трясет.

— Разве не видно, что я занята?

Ах, ну да. Простите. И как я не заметила, что она очень озадачена сношением моих мозгов. Тварь.

— Я поняла, — отзываюсь, расстегивая форменное платье.

— И кстати о внешнем виде, где твой фартук? — не унимается мегера.

Ох, нашла до чего еще доколупаться. Что ж, я сыграю по твоим правилам. Раз уж все равно никуда не деться от слухов.

Впериваю в нее уверенный взгляд:

— Его с меня Руслан Романыч снял в номере. Так что спросите у него, — с этими словами стягиваю с себя платье, обнажаясь перед сукой до трусов. Самых обычных белых хлопковых трусов.

Мегера даже рот от возмущения разевает. Пялится на мою грудь — сама-то плосковата.

Беру изуродованное свадебное платье и молча напяливаю, игнорируя косые взгляды.

— А такое белье нынче среди всех шлюх в моде? — находит за что зацепиться начальница. — Или это твоя личная инициатива носить стремные бабушкины панталоны?

Бабы в раздевалке уже не сдерживают смех. А я пытаюсь сдержать слезы. Только не при них. Наспех напяливаю на лицо карнавальную маску, чтобы никто не видел, как оно покраснело от стыда. Влезаю в туфли:

— У нас нынче в моде совсем без белья, — язвлю я, и стягиваю с себя трусы.