Давид не стал бы рассказывать ей правду, а значит, если она звонит, то в курсе лишь отчасти.

Я глубоко вздохнула и приняла вызов.

9. Глава 9

У меня дрожали руки, когда я подносила телефон обратно к уху. Каждый раз свекровь вызывала у меня противоречивые эмоции. С одной стороны, чувство глубокого уважение, ведь женщиной она была хоть и крутого нрава, но всего в жизни добилась сама, возглавляла одну из лучших частных школ в городе. С другой же стороны, глубинный безотчетный страх, ведь и общалась она со мной, как педагог с нерадивой ученицей. Постоянно находила косяки и отчитывала за них. Даже мама не позволяла себе такого, пока я была подростком. С горечью мне пришлось признать, что в случае с матерью дело было лишь в том, что той было просто плевать на меня и чем я занимаюсь. Лишь бы сыновья да муж были накормлены и устроены. Меня в ее радарах не было вовсе.

– Да, Жанна Игнатьевна?

Я вся сжалась против воли, сработали годами выработанные рефлексы. Я не забыла слова Ольги, что свекровь о рождении Данила знала с самого начала. И что была на стороне Ольги. Так что я замерла, приготовившись обороняться, вот только женщина смогла меня удивить.

– Добрый вечер, Алевтина. Как ты поживаешь?

Официоз – ее второе имя. Меня насторожило ее “ты”. Обычно она спрашивала, как мы с Давидом поживаем.

– Добрый вечер, – запоздало поздоровалась, решая, что ответить.

Этого не понадобилось. Последовал ее тяжелый вздох, затем шуршание, словно она выискивала свои очки. Ей плохо думалось без них, и она становилась рассеянной.

– Я только что была у вас дома. Ни тебя, ни Давида нет. А там Ольга со своим невоспитанным сыном, – будто бы сморщилась Жанна. – Несет ахинею, что теперь она – жена Давида. Объясни мне, что происходит?

Несет ахинею. Такие слова от свекрови я слышала редко. На землю должен упасть метеорит, чтобы она так заговорила. Не в ее духе. Видимо, она была в шоке.

– Разве вы не в курсе? Ольга с Давидом сказали, что о том, что Данил – его биологический сын, вы знали с самого начали, и что вы на ее стороне.

Нестыковки. Неужели Ольга соврала, чтобы не только досадить мне, но и выбить себе преференции в моих глазах? И зачем ей это? Достаточно того, что муж мне изменял с ней на протяжении многих лет. Да что там говорить. Он это сделал прямо при мне в нашей супружеской спальне. И всё это без капли стыда и совести. Будто плюнул мне в лицо, указал мне на мое место в его жизни.

– Данил – сын Давида? Ты ничего не путаешь, деточка? Вы там с Ольгой не перегрелись на солнышке случаем?

Я усмехнулась. Неужели могла подумать, что такая женщина, как Жанна Игнатьевна примет ребенка от Ольги? Она никогда не скрывала, что считала меня не лучшей партией для ее племянника, а уж Ольга и подавно в ее глазах была где-то на уровне дворняжки, которую надо держать на привязи, чтобы не позориться перед достойными по ее мнению людьми.

Жанна была женщиной амбициозной и к своим года обзавелась множеством связей, крутилась в высших интеллектуальных и финансовых кругах, и от нас с Давидом ожидала таких же успехов.

Когда наша компания автозапчастей вышла на региональный уровень, ее отношение ко мне немного потеплело, ведь именно я занималась налаживанием контактов и отвечала за сбыт, так что во многом, как она призналась мне однажды под градусом легкого вина, считала это моей заслугой. Это была ее первая и единственная похвала за все десять лет нашего с Давидом брака, так что я ценила этот момент.

И как я могла подумать, что Жанна Игнатьевна примет Ольгу, маникюрщицу без высшего образования, которая любила аляповатую одежду и нецензурную брань. Даже к Данилу она относилась с предубеждением и не приветствовала, если заставала его у нас дома, когда его приводила Ольга.