— Все, уходим! — поворачиваюсь к Ленусику, но ее сзади нет.

Выбегаю из спальни: подруга стоит в центре гостиной с открытым ртом. Я дергаю ее за локоть. Лена смотрит на меня безумными глазами, словно видит впервые, отодвигает в сторону и бросается в гардеробную.

— Ты спятила? Хочешь все это добро отставить мужу? Где у тебя чемодан?

И тут она замечает отдел с сумками, несется к нему, выхватывает самую большую и начинает бросать в нее платья прямо с вешалками, сумочки, обувь. Я стою, будто пригвожденная к полу. Для меня эти наряды всегда были чужими. Я надевала их только потому, что Кирилл настаивал, а дома предпочитала простую одежду.

— Лена, нам надо уходить. Это все мне не принадлежит.

— Еще как принадлежит! — не соглашается она и вытаскивает вторую сумку. — Ты зря что ли год спала с этим уродом? Зря?

Она уже кричит. Первый раз вижу человека, который так сходит с ума по тряпкам. Ленусика трясет, по ее лицу градом катится пот, такое впечатление, что она находится в шоке, который отключил сознание, оставив лишь механические действия: схватить вещь — бросить в сумку, схватить — бросить…

Я кидаюсь к подруге наперерез и, расставив руки, не даю ей взять пару французских туфель.

— Я не стану забирать эти вещи! — говорю тихо, но четко, чтобы каждое слово дошло до ее мозга. — Верни все на место.

— Но… это можно продать… — Лена прикладывает к себе черное блестящее платье для коктейля. — Если тебе не надо, отдай мне все. Отдай! Он же выкинет эти вещи на помойку.

Ее лицо внезапно кривится, по щекам катятся слезы. Я забираю у нее платье и вешаю в шкаф.

— Мы уходим! Если побудем еще минуту, Кирилл вернется, и тогда ситуация станет еще хуже. Уходим!

Я тяну ее за руку и с трудом выталкиваю из квартиры. Беспорядок, который мы оставили, мне не нравится, муж решит, что я хотела его обокрасть, и может вызвать полицию, но и уборкой заниматься тоже некогда.

Мимо консьержки мы просто бежим. «Скорее! Скорее! Скорее!» — бьется в такт шагам сердце.

— Лилия Михайловна, что мне передать вашему мужу? — кричит она мне вслед.

— Передайте, что я больше не приду!

В такси держу Ленусика за руку. Она все еще не может прийти в себя и бормочет себе под нос:

— Столько добра! Это надо же, столько добра! — поворачивается ко мне, в ее глазах нездоровый блеск. — Лиля, нельзя так! Я бы на твоем месте ободрала его как липку.

— У меня контракт, — сквозь зубы цежу я.

Я смертельно устала от сегодняшнего дня. Хочу, чтобы хотя бы на час меня оставили в покое. Нужно многое обдумать. Одно греет душу: паспорт, который я сжимаю в кармане. По своей квартире Ленусик слоняется из угла в угол. Так и вижу, что картина брошенных брендовых вещей стоит у нее перед глазами. И вдруг понимаю: человек мне так искренне помогает, а я даже не предложила ей плату.

Подхожу к подруге, обнимаю ее за плечи.

— Ты чего? — отстраняется она и смотрит на меня странным взглядом.

— Лен, да не думай ты об этих тряпках, ну, представь, забрали бы мы все, а что дальше?

— Пусть утрется, чучело с ногами! — она показывает окну средний палец.

— Нет, он не утрется. Он вызовет полицию, и на нас заведут дело.

— На тебя.

— Нет, на нас. Консьержка видела, что нас двое. Тебе это надо?

— Ладно, проехали, — сердито отмахивается Ленусик. — Я на работу.

Она хватает сумочку и выбегает за дверь, явно злясь на меня. Сажусь на диван и сжимаю виски в ладонях. Боль разливается от затылка и охватывает всю голову.

Что же делать? Что?

Сколько сижу, не знаю, голодный желудок урчит, требует свой обед, а заодно и ужин. На негнущихся ногах иду в кухню, открываю холодильник — пусто. В этой суматохе мы забыли зайти в магазин. Быстро собираюсь, выскакиваю из подъезда и сразу бросаюсь обратно: у крыльца стоит машина, а рядом с ней — Кирилл, Руслан и… Лена.