– Хорошо. О Славе можешь забыть, как и я. Но, пожалуйста, не делай так, чтобы я вновь и вновь погружалась в стыд и вину. Это невыносимо.

16. Глава 16. Взрыв произошел в субботу

Даню глубоко волновало поведение Леры. Первую неделю он не прикасался к ней, разумно полагая, что время должно несколько зарубцевать раны – как его, так и ее.

Он видел ее стремление угождать, загладить вину, и если сначала это даже как-то радовало, то потом начало беспокоить. Вот он целует ее, и она даже как-то отвечает, он ласкает мочку уха, шею, готовится ловить первый стон, притрагивается к груди, чтобы потом спуститься дальше, и тут Лера еле заметно выскользает из его рук. Сначала она находила какие-то причины, то срочный перевод, то надо к родителям поехать. Потом уже видела, что Даня начинает злиться и вроде даже как-то смирилась в необходимости близости, но сжималась до такой степени, что Даниэль сам чертыхался и отпускал ее из объятий. Лишь однажды он не выдержал и взял ее такую – смирившуюся, терпящую, а потом слышал, как она плачет в ванной. Он старался быть нежным, он говорил ласковые слова, но ее словно заморозили, это виноватое выражение лица убивало Даню. Он тогда начал со злостью таранить ее своим членом, надеясь поймать хоть какую-то эмоцию, и сам же себя ненавидел.

Что случилось? Может, он был излишне суров? Нежная девочка не привыкла к строгим воспитательным мерам, и он сломал ее тогда? Да нет, от десятка шлепков – заслуженных! – не ломается никто. А вот себя он ломал. Хотелось крушить все и вся, но он стучал в ванную, просил открыть дверь, целовал ее припухшие от недавних слез глаза. Он предлагал сходить вместе в ресторан – Лера говорила, что на диете; предлагал съездить отдохнуть только вдвоем – Лера говорила, что на работе аврал. Иногда его догоняла противная мысль, что Лера не хочет с ним близости потому, что готова дарить себя только Славе. Он еле сдерживался, чтобы не озвучивать эту мысль. Но однажды не сдержался.

Взрыв произошел в субботу. Лера после обеда поехала по своим женским делам – в парикмахерскую, а потом на маникюр. У Дани был приподнятое настроение. Он купил букет, вино, зажег свечи, разложил на столе легкие закуски – сыр, фрукты, шоколад. Как раз незадолго до прихода Леры приготовил стейк. Лера вроде оценила все по достоинству. Они давно вот так просто не сидели и не разговаривали. Играла легкая музыка, после первого бокала вина они даже танцевали медленный танец, чего не делали уже очень давно.

Даниэлю хотелось трогать, сжимать, ласкать, но он не хотел торопить ее. Во время танца он все же просунул ладонь в вырез платья и погладил упругую грудь, а потом через платье еле ощутимо потерся о горошину. Он был готов поклясться, что вырвал у Леры еле слышный стон, о котором давно мечтал. Стараясь не торопить, желая продлить вожделение, он предложил выпить еще по бокалу. Вот что тогда произошло? В какой момент магия исчезла совсем? Почему опять появилось это тупое виноватое выражение лица? Лера перестала отвечать на ласки, перестала ловить взгляд. Даниэль честно пытался разобраться в ситуации.

– Милая, все хорошо?

– Да, ты очень красиво накрыл ужин. Спасибо.

– Это ты красивая.

Даниэль нежно гладил скулы, целовал пальчики с новым маникюром в бледно-розовых тонах. И что он видит в ответ? Опущенная голова и взгляд, молящий, чтобы ее оставили в покое.

– Лера, что с тобой? Тебе не понравился вечер?

– Нет, все прекрасно. Ты умеешь все красиво преподнести.

– Тебе не понравился стейк?

– Ну что ты, говорю же, все хорошо, и получилось очень вкусно.