Лера уже не скрывала слез. Вся тяжесть совершенного преступления обрушилась на нее с новой силой. Вот это последнее «с кем не придется» задело особенно сильно. В самые тяжелые годы их жизни она оставалась верна. Даня мог бы понять, что «с кем не придется» – это не о ней.

Но и подчеркивать, что Слава – особый человек в ее жизни было бы бесчеловечно по отношению к Даниэлю. Конечно, лучшая защита – это нападение, и Лера вполне могла бы предъявить и свои претензии к мужу, но куда бы привел этот путь? В тупик, взаимное отдаление на неопределенное время?

В Лере начинала зарождаться злость к Славе, которая помогала хоть как-то сейчас выстоять. Почему так несправедливо, подумалось ей, ведь Слава и не думает, что виновен. А еще и злорадствовал: «Лерочка заслужила наказание», вот его слова, вот его любовь. А она поверила, она хотела наслаждаться теми ощущениями, которые ей дарил Слава и скрывать эти воспоминания ото всех. Что из этого получилось? Ничего хорошего. Слава подарил великолепные ночи, пусть их было мало, но они были великолепные. Лера чувствовала себя желанной, ей нравилось его восхищение и его сила. Но он предал. Предал который раз, даже не пытался защитить, взять вину на себя. Это же он так настаивал. Сколько раз за последний день она сожалела о том походе в «Серебряный век», да что толку, когда дело уже совершено.

Боль от предательства перемежевалась невыносимым стыдом и виной перед Даней. Как она объяснит, что сопротивлялась соблазну, просто потом стало слишком поздно? Разве это можно объяснить? Да, Даниэль имеет право злиться, но как долго это продлится? Да, он наказал ее, пусть было очень больно, если бы не эта физическая боль, она бы, наверное, просто опустилась на самое дно душевных терзаний и не знала бы, как выбраться оттуда. Она думала, что заслужила прощение Даниэля, но оказалось не так. Все это заставило ее вернуться во вчерашний сценарий и съежиться от фантомной боли-воспоминания.

– Но ведь ты не просто похлопал, это было очень больно, – всхлипывая, попыталась немного восстановить справедливость Лера. – Я не хочу больше так.

– Не хочешь – значит, будешь следить за своим поведением, – продолжал ее отчитывать муж. – И еще одно, – голос мужа зазвучал особо холодно и четко. – Никакого Славы в твоей, в нашей жизни больше быть не должно. Ни разговоров, ни совместных командировок, я уж не говорю о чем-то большем. Если, конечно, мы остаемся вместе. Вчера ты очень хорошо убедилась, что я могу быть жестким. Поэтому хорошенько подумай, остаемся ли мы вместе, или твои приключения со Славой будут продолжаться. Я не хочу наказывать тебя, волнений и тревожных эмоций мне сполна хватает на работе. А дома я хочу радости и тепла. Твоего тепла.

Лере хотелось возразить. Ей тоже хотелось тепла. Ей сколько лет хотелось тепла и опоры! Не получив этого, она добровольно похоронила себя в работе. Достигла многого, но радует ли это ее? Заменит ли успехи в карьере нежных прикосновений? Конечно, нет. Она бы обязательно это высказала, но за последние пол года Даня очень изменился. Он стал ее оберегать, стал более открытым, теплым. Возможно, отлепившись от мамы, став руководителем отдела он почувствовал силу, уверенность, он словно стал делиться этой силой и с Лерой, что она очень ценила.

Теперь уже нельзя было представить ситуацию, что кто-то, даже самый близкий вторгается в пространство их семьи просто так. Лера тихо улыбалась, когда он не менял планы по звонку матери, сообщал, что у них другие планы, а к ней они зайдут в другой раз. И заходили. Даниэль был заботливым сыном, теперь стал заботливым мужем. Лера не стала вспоминать прежние, холодные отношения, не хотелось затрагивать больную тему. Вместо этого она решила согласиться с мужем: