Мылю волосы шампунем, попеваю Майклу Джексону. Виляю бёдрами в такт и массажирую голову.

Вдруг дверь ванной комнаты с грохотом бьётся об стену. Подпрыгиваю на месте и испугавшись, цепляюсь рукой за кран. На меня мгновенно обрушивается сильный поток ледяной воды.

— А-а-а, — пищу я, пытаясь нащупать вентиль крана и вернуть его в правильное положение. Мыльная пена от шампуня попала в глаза.

Сердце уносится в пятки.

Господи, это грабители? Преступники?

Мозг толком не соображает, полностью сконцентрирован на боли в глазах.

— И как повеселились, жёнушка? — громкий возглас Артура заставляет меня испугаться и обрадоваться одновременно.

— Мельниченко, твою мать! Какого черта ты ворвался сюда? Я чуть не померла от страха. Какого лешего?

Пальцы трясутся и мне никак не удаётся полностью промыть глаза. Шампунь продолжает раздражать слизистую.

— Домой вернулся. Решил лично выяснить, как всё прошло. Тебе все понравилось? Осталась довольна? Он был хорош?

Каждое гневное слово от мужа, каждый вопрос из его уст, нагоняет на меня панику. Я никогда не видела мужа таким разъярённым. Понятное дело, что без друга Сергея тут не обошлось.

Только вот что конкретно навешал на уши Артуру лучший друг не понимаю.

— Сравняла счёт или уже переплюнула?

— Что ты несёшь, Артур? — Поворачиваю голову, щурюсь. Стараюсь пострадавшие глаза сфокусировать на супруге. — Я не понимаю ничего. Совсем с ума сошёл. Никакой счёт я не равняла. В отличие от тебя, я могу устоять от соблазна.

Мельниченко снимает пиджак, закатывает рукава рубашки. Достаёт из кармана мобильный телефон и кладёт его на стиральную машину. Металлическая пряжка ремня бьётся об кафель.

— Соблазна значит, да? — в синих радужках вспыхивает огонь.

— Что ты собираешься делать?

— А на что это похоже, Лера?

— Ты не имеешь права. Не можешь подходить. Не подходи.

Несмотря на мои слова, супруг снимает туфли и босиком шагает к душевой кабинке, где стою я. Хватаюсь за хромированную ручку, пытаясь удержать дверь.

— Убирайся, — шиплю я, глядя прямо в синее пламя в глазах супруга.

Мои попытки преградить Артуру путь не стоят и ломаного гроша. Я скольжу по плиточной мозаике вместе со стеклянной створкой, которую без проблем тянет на себя Мельниченко.

— Хватит с меня этой ерунды с раздельными проживанием, Лер! — чеканит муж, обхватывая руками мою талию.

Белая рубашка мгновенно становится мокрой, прилипает к его грудной клетке. Я пытаюсь вырваться из крепких объятий мужа, но он даже не дёргается.

На наши головы льётся тёплая вода. Ее интенсивные потоки мешают нам нормально смотреть друг на друга. Постоянно моргаем и сглатывает.

Не можем нормально дышать.

Меня трясёт от нашей с Артуром спонтанной близости. Пугает, что я всё ещё чувствую к нему влечение. Пугает, что в данную минуту я полностью нагая, а он, наоборот, до сих пор в одежде. Моя грудь плотно прижата к его телу, а пальцы вдавлены в его предплечья.

Я чувствую кожей как он наэлектризован. Чувствую каждым волоском, каждой порой его злость и ревность.

— Мне надоело делать вид, Лерка, что я согласен на все твои бредовые идеи. Ты — моя жена, а я — твой муж. Ты должна меня слушаться.