В ответ девочка мотает головой в разные стороны.

– Если ты не хочешь – не ешь. Вас, наверное, в садике покормили, – я смотрю на Сашу, которая с особым удовольствием уплетает ужин. – Может быть, ты хочешь чай с печеньем?

Вновь молчаливый поворот головой.

– Мам, она стесняется, – поясняет Саша. – Нина, не бойся мою маму, она у меня добрая.

Я улыбаюсь и молча встаю со своего места. Открываю холодильник и уже в следующую секунду ставлю на стол миску клубники.

– Вот это ты точно захочешь попробовать, – я мягко смотрю на Нину. Что-то с этой девочкой не так. Она слишком зажатая и стеснительная. Слишком остро реагирует на громкие звуки и постоянно боязливо оглядывается по сторонам. – Можете взять с собой. Саш, покажешь Нине свои игрушки?

– Конечно! Пойдем за мной, Нина!

Спустя час Саше все-таки удалось развеселить грустную подругу и из детской комнаты не прекращался заливной детский смех. Видеть улыбку на лице ребенка – самая лучшая картина. Вся вселенная танцует от радости, когда смеется ребенок.

Когда я попыталась сосредоточиться на своей работе, то внезапно раздался дверной звонок, который выбил из головы все мысли. На часах – восемь вечера. Это, должно быть, родители Нины. Мне совершенно не трудно оставить эту замечательную девочку у нас даже на ночь, но ее родители ведут себя совершенно беспечно. Как такое возможно? Оставить своего ребенка так долго у незнакомых людей. Да я бы с ума сошла!

Я подхожу ко входной двери и, совсем не смотря в дверной глазок, распахиваю ее. За порогом квартиры оказывается Артем. Весь промокший, с несвойственной растерянностью в глазах.

– Кира?

– Привет, – я удивлена не меньше его. Он продолжает неловко стоять за порогом, а я ошарашенно на него глазеть.

– Я… Я думал… Воспитательница скинула мне этот адрес. Моя дочь с тобой?

Меня будто ударили под дых. В легких моментально заканчивается воздух, и я будто разучилась дышать. Пытаюсь сделать очередной вдох, но ничего не получается. Удавка шока сдавливает горло, затрудняя поступление кислорода. «Моя дочь. Моя дочь. Моя дочь» – его голос эхом раздается в голове. Кровь начинает стучать в висках, а в груди знакомо болезненно колоть.

– Нина… Да, Нина здесь… – я дергаюсь, когда прихожу в чувство. Опускаю глаза вниз, чтобы он не смог прочитать в них мою тревогу и делаю шаг назад, тем самым пропуская его в квартиру.

Артем делает уверенный шаг и захлопывает за собой дверь. Этот хлопок кажется для меня слишким громким и я от неожиданности дергаюсь. Он это замечает. Я вновь смотрю на него. В его глазах больше нет былой растерянности и смятения.

– Нина… – окликаю девочку хриплым голосом. – За тобой пришел папа.

Папа… Он ведь ее папа. Почему я не заметила их сходство? Почему они такие разные? Как же так? Это все похоже на одну большую и глупую шутку.

Мы продолжаем смотреть друг на друга до того момента, пока в прихожей не раздается топот маленьких ножек.

– Папочка! – Нина радостно вскрикивает и я впервые за весь вечер увидела счастливый блеск в ее лазурных глазах. Девочка подбегает к Артему, и он накрывает ее своими объятиями. Он такой большой, а она такая кроха рядом с ним.

– Ну, привет, милая. Заждалась меня уже? – он искренне улыбается и с любовью смотрит на своего ребенка. И для меня это словно ножом по сердцу. Внезапно к моей руке что-то прикасается и я опускаю глаза вниз. Саша.

– Мам, а что Нина уже уходит? – Саша осматривает Артема с ног до головы. Кажется, она не вспомнила, что это именно он нашел ее в отеле.

– Да, милая, ей пора домой.

– Жалко… – грустит моя девочка. – Может быть, еще раз как-нибудь позовем Нину к нам в гости?