— Ты пожалеешь! — его рука поглаживающими движениями спускается всё ниже, и мои угрозы не имеют уже никакого эффекта.

Как хорошо, что у меня есть аргумент посерьёзнее!

— Дрянь! — хрипит Кирилл и заваливается набок.

Может, я и собиралась его пожалеть, но как-то совсем некстати вспомнились Меркулова и Хоффман, так что Самсонов получил прямой удар по своему достоинству и в прямом, и в переносном смысле.

— Возможно.

Мне хватает времени не спеша переодеться, собрать вещи сына и вывезти чемодан в коридор.

— Мама, ты куда? — из детской выходит Сашка, зевая и потирая рукой сонные глаза.

— Поедем в гости к дедушке, — таинственная улыбка и весёлое подмигивание зажигают восторг в глазах ребёнка — у него сегодня определённо счастливый день. В отличие от меня. — Держи рюкзак, — красный, со Вспышем, — и беги за любимыми машинками, скоро выходим.

— Дедуфка! — подпрыгнув, Сашка скрывается в детской, и я прислоняюсь к стене, прикрыв глаза.

Условно-принудительный секс не состоялся, примирение по правилам Самсонова также, а сам он ближайшее время будет держать руки при себе. Неплохой расклад.

— Фсё! — сын вылетает из своей комнаты, широко размахивая брякающим при каждом шаге-прыжке рюкзаком.

— Отлично! — взяв его за маленькую ладошку, я открываю дверь и касаюсь ручки чемодана.

— А поцеловать папу на прощание? — Кирилл стоит в начале коридора, широко раскинув руки, и Сашку не нужно просить дважды. — Защищай маму, — весело напутствует он его, вот только взгляд поверх детского плеча обжигает предостережением.

Самсонова опасаются подчинённые и уважают конкуренты, но сложно бояться того, с кем исполняла самые изощрённые фантазии, а уважение пропало в миг, когда я услышала стоны в прихожей гостиничного номера.

— Буду, — умиляет меня сын серьёзностью во взгляде.

— Идём, мой хороший, — в одной руке я держу Сашку, в другой чемодан, а за спиной оставляю прошлую жизнь, которая должна была стать счастливой.

— Мама, а папа плиедет? — спрашивает сын, как только мы выруливаем на проспект.

— Приедет.

— Вечелом?

— Вряд ли, — перед нами резко выезжает шестёрка и в салоне раздаётся раздражённый скрип моих зубов. Хоть бы поворотник показал!

— Завтла? — Сашка не унимается, быстро успокоив восторги.

— Возможно, — то ли на дороге одни идиоты, то ли у меня сдают нервы.

Выдохнув, включаю правый поворотник и перестраиваюсь, максимально снизив скорость. Сын болтает что-то и, к счастью, от меня требуется лишь угукать в нужных местах. Завтра утром мне нужно к Михаилу Германовичу, а, значит, как только приедем, предстоит срочно связаться с Александрой Борисовной. Знаю, что до родительского дома ей добираться намного сложнее, но выбора нет — никто не поставит жизнь на паузу, и если в среду меня не будет на очередной паре у Глебова, можно смело попрощаться и с пересдачей.

Вообще удивительно насколько злопамятным может быть красивый мужик в самом расцвете лет. Наши девчонки млели каждую пару, откровенно напрашиваясь на факультативы, и все как одна считали, что пристальный взгляд Ильи Глебовича гарантирует страстный секс вместо скучного зачёта. Пролетели все и разом.

Они, когда Глебов не допустил к сдаче, отправив тринадцать из двадцати девушек группы переодеваться и я, когда решила, что дружу с цифрами. Спасибо Илье Глебовичу, разубедил за три минуты! В итоге, единственным, кто сдал высшую математику с первой попытки, оказался Хоффман, но и он радовался недолго.

Часть девчонок переключилась на него с идеальным мотивом — поднатаскать в математике, и если поначалу он собирался поиграть в благородного рыцаря, то через неделю прямо посылал желающих по известному адресу.