- Ну да.

- Ладно, - понимаю, что она будет отпираться до последнего, потому тащусь к ней на страницу, разыскивая прошлогоднее фото. – Тогда расскажи, как ты успела отрастить волосы, - поворачиваю к ней один из снимков, где она с каре.

- Блин, Джули, чего ты ко мне пристала? – не выдерживает, усаживаясь удобнее и хватает вилку. – Если это допрос – покажи ордер. Или что там показывают.

- Почему это тайна, Дарина? Почему мне нельзя знать, что вы в городе уже три дня? Я уверена: причина не в тебе. Что сделал твой отец?!

- Хочешь знать? – поднимает брови. – Тогда спроси его об этом сама.

27. Глава 22

Дарина не знает или делает вид, что не знает, почему Майкл врёт.

- Ты же понимаешь, что можешь покрывать что-то плохое? – подвожу её к самому главному.

- Что, например? Наркотрафик? – она фыркает, принимаясь наворачивать еду. – Я вообще ничего не делала, - говорит с набитым ртом. - Мне плевать, если он вляпался во что-то. Сам виноват. Мальчик большой, проблемы решит.

А вот тут узнаю слова Лены, её матери, когда она умывала руки, если муж делал что-то идиотское. И меня коробит, что Дарина так говорит об отце. Он не родительский идеал, конечно, но многое сделал для неё. Именно благодаря Майклу она имеет то, что не имеют многие её подруги. А Мишка взял это от отца. Да он ему всем обязан! Они ему обязаны!

Неприятно находиться рядом с племянницей, которая всё больше становится похожа на людей, взирающих на окружение с гонором.

Беру сумку, раздумывая, не оставить ли на Дарину счёт, но тут же достаю карту, чтобы расплатиться. Я сама обещала, и слово надо держать.

- Уже уходишь? – интересуется, окидывая взглядом стол. А я так и не поела, потому что времени до её прихода было не так много, а когда зашёл разговор, аппетит пропал.

- Ехать надо. Да и общение у нас какое-то неприятное.

- Что не так, - раскидывает руки в стороны. – Я пришла, как ты просила. Сорвалась и притащилась. У меня, между прочим, встреча была, я ради тебя отменила.

- Лучше бы ты ради меня сразу правду сказала, а не сидела тут с американской рожей, считая, что все вокруг, начиная с твоего отца, откровенные идиоты, которые ничерта в этой жизни не умеют. Думаешь, я не читала твои посты? – поднимаю брови. – Никто ничего не добился. А чего добилась ты, Дарин? Мешаешь Майкла с грязью, говоришь, что тебе на него плевать. А потом протягиваешь руку в его сторону, как на паперти, чтобы тот, кого ты сейчас обгадила, давал тебе на сладкую жизнь.

Поднимаюсь с места, накидывая пальто, а за ним сумку на плечо.

Может, Майкл не заслужил того, что я за него заступаюсь: резко, безапелляционно. Потому что он бы вряд ли так поступил по отношению ко мне, ещё бы и добавил сверху. Только я – не он. Нас будто воспитывали в разных местах.

- За твой обед заплачу, - разворачиваюсь, чтобы уйти, и слышу в спину.

- Правильно, что у тебя нет детей. Такой нельзя рожать. И девчонка твоя - страхолюдина с какими-нибудь отклонениями, как пить дать. Нормальных в детдом не сдают!

Она желала меня задеть хоть чем-то и ударила по самому больному, зная, что худшего для меня и придумать нельзя. На долю секунды теряю самообладание, желая ответить и, желательно, кулаком в лицо, но тут же собираю себя снова, отправляясь в сторону официантки. Только не дохожу, а сворачиваю к выходу, даже не оборачиваясь. Плевать. Если есть зубы, которые показывает Дара, значит, должны быть и деньги, отвечать за свои слова. И плевала я на свои обещания. Это мой ремень по её заднице. Так даже больнее выйдет.

Не успеваю добраться до машины, как она звонит. Забыла сказать ещё что-то про моё бесплодие? Сдерживаюсь, чтобы не дать волю эмоциям, и не отвечаю. А потом приходит сообщение.