Вижу, он меня совсем не понимает. Думает, что я не в себе. Может так и есть, но это моя единственная надежда.

– Даня, если мне её не отдадут, это как снова потерять ребёнка. Она же для меня уже стала родной.

Данил отворачивается. Я понимаю, что бесполезно. Ему не понять мои чувства, и я зря сейчас стараюсь.

Внутри меня растёт ледяной ком.

– Я поняла тебя, – застываю вдруг камнем. – Тебе не нужен чужой ребёнок. Хорошо, иди. Я что-то другое придумаю, – шепчу онемевшими губами.

– Юля, тебя выписывают через пару дней. Я узнавал. Давай ты приедешь домой и тогда мы решим, что делать.

– Я не поеду домой. Я там чокнусь. Там детские вещи, кроватка… Я из окна там выйду.

– Юль, не дури. Я всё уберу и рядом буду, – пытается взять меня за руку, но я выдёргиваю руку.

– Не смей ничего трогать! – смотрю на него с ненавистью. – Понял? Не смей прикасаться ни к чему! И тебя я видеть вообще не хочу. Уходи, – отворачиваюсь, накрываюсь одеялом с головой.

Через пару минут слышу удаляющиеся шаги и звук захлопнувшейся двери.

6. Глава 6.

Долго я рыдаю, пытаясь найти хоть какую-то точку опоры, выход из ситуации. Надо узнать, каковы шансы усыновить ребёнка самой.

Думаю, невысокие. Ведь одновременно работать и ухаживать за малышкой я никак не смогу, а другого источника дохода у меня нет.

Как уговорить Данила помочь мне? И что вообще делать с нашей семьёй? Если предположить, что он сказал правду, и измена эта действительно давняя, что это меняет?

А ничего. Даже если так, это не отменяет того факта, что измена была. И она разрушила наш брак, пусть и не сразу. Но самое страшное – она унесла жизнь нашей малышки.

Как это забыть? Невозможно! Мне теперь каждый взгляд на мужа напоминает о той ночи, когда мне так нужна была поддержка, защита, его плечо, а я была одна, пока он тягался непонятно где и с кем. Да неважно, что он, главное, рядом его не было! И простить этого я не смогу.

Да, в чём-то мы виноваты оба. Не так уж крепок оказался наш брак, и слишком болезненно это всё ударило по мне как раз потому, что душой я чувствовала неладное, не была на сто процентов уверена в муже.

Но теперь уже какой смысл искать виновных, исправить ведь ничего нельзя.

И самое разумное в нашей ситуации – просто разойтись и не топить друг друга во взаимных претензиях и обидах. Я бы так и поступила, если бы не та маленькая девочка, которая сейчас лежит совершенно одна, никому не нужная, брошенная, одинокая.

Вспоминаю мой последний визит к малышке. Когда я пришла, крошка громко плакала, и никто из персонала не мог её успокоить. А у меня получилось. Как будто она ждала именно меня. Как только я заговорила с ней, погладила, приласкала, крошка затихла, а потом открыла свои ясные глазки, и мне даже показалось, что она улыбнулась. Да, возможно, у меня крыша поехала на фоне горя, но мне кажется, что душа моей малышки переселилась в тельце этой крошки. Пусть похоже на бред, я такие мысли никому не озвучиваю, но как ещё объяснить нашу с ней невидимую связь?

Мне больше не снятся тревожные сны, я как будто нашла потерянное.

Только как её забрать?

Даня, что же ты такой толстокорый? Неужели ты не понял, как это важно для меня?

Злюсь на мужа, не знаю, как найти выход. Но ясно одно – я не сдамся!

Утром на обходе мой лечащий врач сообщает, что меня выписывают.

– Как? – застываю в шоке. – Вы же говорили, что последние анализы вам не нравятся и после курса лечения нужно пересдать.

– Да, так и есть, – кивает он. – Но курс лечения длительный, его вы можете проходить и дома. Процедуры, предусмотренные стационаром, вы прошли, далее можете лечиться амбулаторно.