В следующий миг перед нами сидела уже не всем знакомая Даис Дарнингейл, а очень редкая гостья в нашем доме. Женщина все с тем же именем, но уже с совершенно иным складом характера.

– То есть ты предлагаешь нашей дочери продолжать сходить с ума от неразделенной любви, Лайл? От неразделенной любви истинной к своему дракону? Тебе рассказать, каково это, Лайл? А может, лучше продемонстрировать еще раз, поскольку, похоже, ты что-то явно подзабыл?!

Отец побледнел и с ужасом смотрел на маму, пока я пыталась понять, что происходит. Мама не была истинной. На ее руке не было никакой метки, но тогда откуда им знать, что именно со мной происходит?

– Мам? – позвала я, требуя объяснений.

– Хорошо, – согласился с чем-то отец. – Если все действительно настолько ужасно, я готов понести этот позор.

Мать недовольно взглянула на отца и сложила руки на груди, явно не соглашаясь с такой позицией.

– Пусть этот позор несет Крэйн. Просрать истинную еще нужно умудриться.

– Мама! – воскликнула я, заливаясь краской.

Ранее она никогда не позволяла себе столь грубых слов, а тут… Я понимала, ситуация патовая, но она сама учила меня всегда с достоинством держать лицо, несмотря ни на что.

Вспомнив царапины на лице дракона, я поморщилась, коря себя за этот поступок. Но это была уже не я. Это была женщина, чьи честь, любовь и достоинство растоптали самым жестоким образом.

– Послушай, Санни, – позвал отец. – Есть способ отказаться от дракона, но после того, как ты это сделаешь, тебе нужно будет уехать. В противном случае Крэйн тебя просто убьет, как только придет в себя.

Я изумленно уставилась в золотистые глаза папы. Его высокомерное, как у любого дракона, лицо сейчас выражало страхи и сомнения. Таким я его видела совсем не часто, и всякий раз это случалось в моменты, когда он беспокоился за маму.

– Но от истинности невозможно отказаться, – прошептала я непослушными губами. – Нет такого способа!

Отец досадливо поморщился и кивнул в сторону мамы.

– Это ты ей скажи.

Я перевела взгляд на родительницу, а та слабо улыбнулась мне.

– Твой отец не оставил мне выхода.

– Поэтому она прорубила себе другой, – недовольно проворчал он. – Убить был готов.

– Как оказалось, не убить, а любить. И без всякой истинности, правда же?

Отец ничего не ответил. Улыбнулся ей нежно и погладил большим пальцем запястье, которое практически не выпускал всю беседу.

Я во все глаза разглядывала своих родителей и не верила сказанному. Они никогда не говорили, что связь была дана им свыше. Никогда не рассказывали, что пережили. Я всегда считала, что у них просто была любовь с первого взгляда или как там мама рассказывала… И тут я внезапно поняла, что любовь истинных действительно приходит с первым взглядом. Вернее, не любовь, а связь.

Случайный взгляд в толпе, неосознанное чувство, головокружительный вихрь эмоций, который ты не понимаешь. Не знаешь даже, кто спровоцировал. И вот уже ночью в твой сон врывается огромный иссиня-черный зверь, который окутывает своим теплом, преданностью и чувством всеобъемлющего доверия.

– Получается, я могу уйти от Крэйна без вреда для нас с драконом?

– Без вреда для себя, да. Но вот дракону будет… – отец поджал губы, пытаясь подобрать слова помягче. – Ему будет непросто, Санни.

– Что это значит?

Как бы я ни была зла на мужа, его дракону я вредить не желала.

– Это душевная боль. Ее не описать. Но, наверное, она равносильна той, что ты испытала сегодня. Это чувство, что тебя предали. Обида, тоска, непонимание, неприятие и, наконец, гнев.

То есть дракон прочувствует всю ту палитру, и только. А вместе с ним и Крэйн, который всегда подавлял своего зверя.