С Красиным я познакомился еще в армии. Мне было двадцать два, я только универ закончил без военной кафедры. Отец у меня полковник в отставке. Отмазывать не стали, ибо “не мужик, если не служил”.

Краса сразу, как восемнадцать стукнуло, отправился в армию. Это был для него настоящий кайф. Никогда не встречал таких отбитых на всю голову. Он же потом и остался служить. Знаю, что и в горячей точке в Африке побывал. Человек, хоть и кажущийся простачком и любящим тусы, телок и тачки, на деле очень серьезный. И если обижают его близких, что-нибудь натянет на одно место обижальщику.

Савин к Красе прилагался комплектом. Вот прям роднее братьев. Если что-то у Красина случалось, Савин это все разгребал. И наоборот. Дружат с раннего детства, еще когда шпаной были. И это так забавно наблюдать, когда Савин о чем-то размышляет, а Красин уже делает.

Доверие у нас троих максимальное, но без особой надобности в дела друг друга мы не лезем.

А тут, кажется, у меня произошла катастрофа.

Васян, он же Красин, смотрит на меня с тревогой, как я уже третью чашку кофе подряд выпиваю.

— Федян! — взрывается Краса, когда Савин является к нам на кухню собственной персоной. В рабочем комбезе и слегка помятый. — У нас жопа. Где ты шляешься?

— Не спрашивай, — морщится Федя и присаживается на стул напротив меня за столом. — Как сентябрь, так начинается всплеск. Выкладывайте, что случилось?

Рассказываю о непростой ситуации в нашем многоугольнике с Соней, Вадимом и Ириной. Савин понимающе усмехается, но не комментирует. Однако лицо него с таким выражением, что я легко определяю, о чем он думает.

— Утром я отпустил Соню домой, и она исчезла. Оставила только записку.

Протягиваю Савину клочок бумаги, замусоленный донельзя.

Мы начинаем спорить втроем. Вася настаивает на том, что Макарский не в курсе, где Соня.

— Он слишком спокойно себя ведет! — сопротивляюсь я.

— Именно! Он же первый подозреваемый, если с его женой что-то случится. Нахера ему такие проблемы?

— Но почему спокойствие-то такое?

— А ты не испытывал бы облегчение и спокойствие, если бы Ира исчезла, махнув на твои денежки рукой? — хмыкнул Краса.

— А ребенок? Если бы Ира забрала Митю, я бы все силы бросил на их поиски.

— А с чего ты взял, что Макарский не бросил? Не будет же он перед любовником жены ногти грызть?

Смысл в его словах был.

— Зачем тогда Соне прятаться от тебя? — задал резонный вопрос Савин.

— Из-за дочери. Боится, что Макарский ее заберет, — отвечаю я, мысленно соглашаясь с Красой. Но это всего лишь версия.

Как только я начинаю думать о том, что Вадим мог ее спрятать в каком-то подвале, издеваясь над моей девочкой, у меня сердце болеть начинает. У меня, у здорового по всем параметрам мужика.

— А вдруг он запер ее в особняке? — скрепя сердце выдаю самую безобидную теорию из всего того, что я представлял, когда думал о Соне и ее местонахождении.

— Позвоню ребятам. Проверят особняк, не переживай, — успокоил Федя, уже переписываясь с кем-то в ватсапе. — Адрес только скажи.

Говорю, радуясь, что у меня есть такие друзья. Но и они знают, что если что-то случится, то всегда могут на меня рассчитывать.

— Могу и я позвонить, — усмехнулся Вася. А я знаю, как это будет, если его ребята туда зайдут.

Красин почти сразу отправил запросы в розыск на случай, если Соня появится где-то в аэропорту, или на вокзале. Вдруг, кто-то встретит ее. Но официально о пропаже не заявил ни Макарский, ни я. Красин запретил мне это делать — СМИ могут шумиху поднять, к тому же Вадиму будет проще ее найти. А важно, чтобы именно я нашел ее первее. Ради ее безопасности.