Девочки поджимают губки, кто-то закатывает глаза и отмахивается, но все же дружно начинают семенить в сторону служебных помещений. Стоит мне остаться стоять в одиночестве, как мужчина замечает меня.

– О, Вера, кажется? – киваю. – Я не понял, тебе нужна работа или нет? У нас сегодня двойной тариф и чаевые не поровну делим, а кто сколько заработал, столько и забирает. Людей много, можно заработать. Ну, и ставку как сотрудник можешь сделать.

Что ответить? Они мне не скажут, где Глеб, здесь ли он вообще. Раз сегодня бой, он может быть тут, но он может и не участвовать. Пока буду искать, могу не найти.

– Вера?

– Да, – говорю рвано, потому что очень рискую, но ведь я и шла сюда, чтобы согласиться. – Я поэтому и пришла.

– Отлично. Девочки, – окликает уходящую стайку, и они замирают, оглядываясь на нас. – Это Вера, подходим к ним, и меня представляют коллективу. – Новенькая, вместо принцессы. В курс дела введите, расскажите, что можно, что нет, форма ее размера у нас точно есть новая. Удачи, девочки, сегодня будет жарко. Марго, рассчитываю на тебя.

Так вот как зовут смоляную девушку, что сразу меня не взлюбила. Ей подходит. Директор уходит, и они молча идут в раздевалку. Я иду за ними, а у самой предчувствие нехорошее. Списываю все на неприветливый коллектив. Главная официантка отделяется от нас, отдав ключ подружке. Интересно, куда она пошла?

В голове мелькает мысль, что она знает, где Глеб и пошла сказать ему, что его ищут. Хочу даже пойти за ней, но одергиваю себя. Не похожа она на добрую и отзывчивую. Может, она к парню-борцу пошла? Точно. Поэтому я иду за всеми. Оказавшись в раздевалке, все начинают суетиться. Мне дают униформу, к удивлению, приличную. Шорты с прикрытой попой и блузку с коротким рукавом. Думала, будет хуже.

– А ты чего, как монашка, вырядилась? – в спину прилетает колкая фраза этой Марго. Вернулась, а жаль, лучше бы заблудилась.

Такие обижают слабых, это доставляет им особое удовольствие. Медленно поворачиваюсь к ней, думая, как бы ответить так, чтобы не обиделась, но придумать не успеваю. Тихо офигеваю. Они завязывают блузки на груди узелком. Чего?

– Давай, это правила.

Не расстегиваю верхние пуговицы, плевать на правила. Низ завязываю на узелок. Вижу, что эта мегера хочет возмутиться, но в раздевалку влетает девчонка, так же выкрутившаяся, как и я.

– Че вы тут спите. В зале толпа. Там сегодня что-то страшное. Даже на первые бои пришла толпа. Ноги гудят. Мы вчетвером замучались. Давайте, девочки, живее, вяжите ленточки и в зал. Спасите нас. О, у нас новенькая? – приветливо смотрит на меня. – Я Кристина. А ты?

– Вера. Очень приятно, – не рискую хоть с одним нормальным человеком.

– В зал возвращайся, сейчас будем, – рявкает Марго, и едва официантка скрывается, мне протягивают красную ленту, в то время, как у остальных белые.

С сомнением смотрю на яркую материю. Да и все застыли в ожидании. Это так бросается в глаза, что понимаю, в этом есть скрытый смысл, а раз так, пора вспомнить детдомовское прошлое. Я всегда была глупой, вот и сейчас, вместо того, чтобы снять ленту в зале, глядя в глаза, провоцирую.

– У всех белые. В чем разница?

Усмехается, в то время, как девочки вокруг все внимательнее смотрят на нас. Ждут.

– У Киры зеленая, – кивает в сторону одной из сотрудниц. – У Виты рыжая. У Окси розовая, у Инны желтая. Еще вопросы? Просто белых всем не хватает. Это просто цвета. Или бери, или уходи. Но тебе же деньги нужны.

Смотрит с победой, и это бесит. Да, я пришла за деньгами. И мне срочно. Ладно, где наша не пропадала. Выкручусь, в случае чего. Поэтому беру ленту и повязываю на руку.