От такого хамства я чуть воздухом не поперхнулась. Спину немедленно выпрямила, а в папку с бумагами вцепилась до побелевших костяшек.

– Простите? – в неверии дернула головой.

– Ну что, Таня. Долго еще вокруг да около будем ходить? – хмыкнул начальник, неприятно причмокнув. – Ты девушка взрослая. Я тоже уже не подросток.

Захотелось провалиться сквозь землю от накрывающей мерзости.

Но, вместо этого я опустила характерный взгляд на свой живот. Потом опять подняла его на Альберта Юсуповича:

– Вас… Ничего не смущает?

– А что меня должно тут смутить? – искренне не понял вопроса. – Я ведь не девочкой на ночь хочу тебя сделать. Сама говоришь, что отца не имеется. А я и не против помочь. Лишние деньги, слава богу, имеются.

Перед глазами, помимо воли, пронеслись фантазии о дорогом номере люкс. Альберте Юсуповиче, который стоит в этом номере в чем мать родила, и нахально мне улыбается.

Открыв рот, я даже дышать забывала.

И что-то внутри оборвалось в этот момент и развеялось прахом. Мои голубые мечты, вероятно. Ведь я так надеялась, что сальные взгляды не воплотятся в прямые домогательства с его стороны.

Что со временем меня оставят в покое и позволят просто управлять рестораном.

Но, вероятно я была слишком наивна.

Никому ничего просто так не дается.

А Альберт Юсупович имел самые определенные виды, когда выбирал подходящую кандидатуру. Не зря же он их в таком количестве перебрал. Вероятно, на мне остановились лишь из-за внешности.

К горлу опять подступил тошнотворный спазм.

Ну уж нет.

Плевать на то, что останусь беременная на улице. Спать с кем-то ради сохранения должности я не намерена. Тут даже раздумывать не о чем…

Я поднялась из-за столика на ватных ногах, точно определяя, что его предложение значит, и что будет после отказа.

– Альберт Юсупович, – спокойным, но дрогнувшим голосом произнесла, – вы мое заявление сейчас подпишите или две недели необходимо отработать? – придерживаясь за столик, спросила.

16. 15

Лицо мужчины вытянулось в немом изумлении.

– Какое заявление? – спросил, уставившись на меня круглыми, как блюдца, глазами.

– Об уходе, – выдавила я из себя.

– Татьяна…

– Это недопустимо, – перебила его строгим тоном, собирая всю свою волю в кулак. Хотя самой в это время хотелось забиться в ближайший угол и разрыдаться. Ну потому что… За что судьба со мной так? Что я ей сделала? Она забрала у меня мою бабушку. Посмеялась, заставив так горько разочароваться в мужчине, которого я полюбила всем сердцем. Помахала перед носом призрачным шансом и надеждой на перспективы, а сейчас вот эту надежду забирает столь бессердечным способом. Неужели, я и правда окажусь без работы, одна, в чужом городе? Я до боли закусила губу, чтобы не расплакаться при этом мерзавце. И все-таки закончила то, что рвалось с языка: – Я наделась, что смогу управлять этим рестораном и очень старалась в последние месяцы. Думаю, вы не могли не заметить, – кивнула на папку с отчетами, в которой черным по-белому был написан результат моего старания во внушительных цифрах. – И вы правы. Мы не подростки. Поэтому давайте говорить напрямую. Если, для того, чтобы сохранить эту должность, я должна с вами спать, то нам не по пути.

В глазах Альберта Юсуповича сверкнула ущемленная гордость. Но через миг он взял эмоции под контроль, цепляя на лицо маску спокойного безразличия. Повелительным взглядом указал мне вновь занять свое место.

И я бы ослушалась, если бы низ живота в это время не потянуло. Да так остро, отдавая болью во всей пояснице, что стон еле сдержать удалось.