Дядя переводит на меня сердитый взгляд:

– Да, Гюльбахар, я в этом уверен.

Гюльбахар...

Так иногда называл меня папа. В переводе означает "весенняя роза". И так звали бабушку отца. Она, как и я, родилась весной. И это именно она воспитывала папу и дядю Аяза...

Но папа произносил это слово ласково и нежно. А дядя меня так называл, словно ругая. Точнее напоминая мне про мои корни.

– Эмин меня предал. Измена в любой стране, в любой религии, остаётся изменой, дядя, – произношу я с бог знает откуда взявшейся смелостью.

И снова взгляд дяди становится сердитым. И меня это сильно беспокоит.

– И что ты хочешь? – спрашивает он.

– Я не знаю чего я хочу. Но знаю точно чего не хочу: видеть больше Эмина.

Дядя Аяз задумчиво хмурит густые брови.

– А я считаю, что вам нужно поговорить, – заявляет он серьёзно.

– О чем? – пищу я, чувствуя как слезы снова подступают. Я же ехала сюда, будучи уверенной: дядя меня поймёт. Пожалеет. Примет. А он...

– Обо всем, девочка моя, – он берет меня за руку. Жест вроде трепетный, но все же напряжённый. – Вам обоим надо выговориться, все обсудить, решить как вы будете жить дальше. Я уверен, Эмин поступил так в первый и в последний раз, и он сожалеет о том, что сделал. Но, знаешь, и ты ведь тоже кое в чем виновата. Видимо делала что-то не так, неправильно... И тебе давно пора рожать детей. Были бы они – ты была бы при деле. Как нормальная жена, иншаллах.

Мне безумно хочется возмутился всему услышанному.

Каждая фраза дяди бьёт, как наотмашь.

Внутри меня все буквально кипит, рвётся на ружу – и злость и слезы и обида.

Но я молчу. Потому что понимаю, что возмущаться бесполезно. Дядя меня не понял. И не поймёт.

И от этого предательства ещё больнее...

4. Глава 4

Мне снова хочется плакать. Но я держусь. Даже не знаю зачем.

– Я могу пожить у вас? – робко спрашиваю я.

– Конечно можешь, но... – отвечает дядя. – Но у тебя есть свой дом. Есть муж. Семью создать легко, сохранить непросто. И ты должна это сделать, девочка моя, всякое же бывает и виноваты всегда оба. Так что лучше езжай домой, приготовь ужин, надень красивое платье. Встреть мужа после работы и поговори.

Приготовь, надень...

Для кого?

Для мужчины, который мне изменяет?

Да, я уверена, что это было не в первый раз. И мне кажется, что не в последний. Маша же говорила Эмину что-то вроде: хорош, как всегда, соскучилась...

Так что к чему разговоры?

Нет. Я не готова. Я не хочу. Я не смогу...

И, честно говоря, я уже сама не хочу оставаться в доме дяди.

Понимаю, что мне не дадут тут нормально жить. Если я не поеду к мужу, то дядя пригласит его сюда. А мне разборки на глазах дяди, его молодой жены и сестер не нужны. Они же заставят, вынудят меня уехать с Эмином. И найдут много слов... как и муж. И я боюсь, что смогу простить его. Хотя бы на словах.

Но нет.

Я бы могла многое простить. Но не измену. Никогда.

– Я поняла тебя, – отвечаю как послушная девочка.

И дядя улыбается, даже обнимает меня, прижимая к груди.

– Вот и правильно.

Конечно правильно. Просто дядя пока не знает, что именно правильно сложилось в моей голове.

Мне в наследство от мамы досталась квартира. В ней мы прожили много лет, с мамой и папой. Там мне было хорошо, детство у меня было счастливое. И сейчас я вспомнила про эту квартиру. Лучшее место, чтобы начать новую жизнь.

Уверяюсь в своём решении и поднимаюсь с качель. Дядя Аяз провожает меня до ворот и по пути предлагает:

– Давай тебя мой водитель отвезёт...

– Нет, не надо, – пугаюсь я такому предложению. – Я закажу такси.

Дядя снисходительно улыбается.