— Умница моя, — его голос смягчается. — Прости, что тебе одной пришлось со всем разбираться. Я надеру задницу этому идиоту, когда он очнется.

Внутри разливается тепло. Приятное, тягучее. Так давно не слышала от Даяна ничего подобного.

— Я буду ждать тебя здесь, — зеваю в сторону, прикрывая рот ладонью. — Постараюсь не уснуть.

— Нет, Вит. Даже не думай. Тебе тоже нужен отдых. Я позвонил в больницу, перевел все звонки на свой номер. У отца там заведующий — бывший одногруппник, мы пообщались.

— Не знаю, я обещала твоей маме… — складываю руки на столе, кладу на них голову.

Жутко хочется спать, если честно.

— Малыш, никому не нужны твои обмороки, — строже произносит муж, я прикрываю глаза. — У меня начинается регистрация.

— Позвони, как приземлишься.

— Поспи, Вита.

Звонок сбрасывается, я кладу телефон рядом. Считаю мысленно до пятидесяти и обратно, чтобы не заснуть прямо за столом.

В себя прихожу из-за голоса Беллы Альбертовны. Она просит меня не заниматься ерундой и переместиться хотя бы на диван. Следит за тем, как выполняю ее требование. Я же параллельно пересказываю наш недавний разговор с Даяном.

— Наша глупая жертвенность положение дел не поправит.

Кажется, свекрови удалось собраться с духом. Передо мной снова та женщина, с толстым несгибаемым стержнем внутри.

— Ты спишь здесь, я возвращаюсь в спальню. Утром поедем в больницу все вместе, — наказывает она. — Дай-ка сюда телефон.

Протягиваю ей мобильник, не желая спорить.

— Вот и хорошо. Мой сын — сильный мальчик, он справится.

Когда Белла Альбертовна уходит к себе, я окончательно засыпаю. Закутываюсь в мягкий плед, которым она меня накрыла, устраиваю голову на высокой подушке. Темнота наступает как по щелчку пальцев.

Просыпаюсь я резко. Из-за того, что в другой части квартиры кто-то кричит. Шарю рядом в поисках телефона, вспоминаю, что его забрала свекровь, и успокаиваюсь.

Вернее, только стараюсь привести дыхание в норму.

Меня не покидает мысль, что все произошедшее — лишь начало.

6. Глава 6

Едва продрав глаза до конца, вздрагиваю от нового витка шума. Кажется, что-то разбивается на кухне.

Прислушиваюсь.

Зажимаю рот ладонью, когда понимаю, что это Белла Альбертовна кричит на мужа. Я никогда до этого не слышала, чтобы она вообще повышала голос на кого-то.

Даже во время того злополучного разговора она абсолютно спокойно объясняла сыну, почему я ему не подхожу.

— Белла, ты не понимаешь, что он опозорил нашу семью? — слышится грубый голос свекра. — Мальчишка! Сел за руль пьяным, не справился с управлением. А если бы он врезался не в ограждение? Как бы ты жила с мыслью, что наш сын убил человека?

— Ты что такое несешь? — уже чуть тише отвечает Белла Альбертовна. — Наш сын в реанимации!

— Барановский сказал, что волноваться не о чем. Завтра его переведут в обычную палату, и тебя туда пропустят.

— Я должна сегодня его увидеть, — настаивает свекровь.

— Успокойся, Белла. Он спит, куда ты поедешь?

— Мы должны перевести его в нормальную больницу. Ты ведь можешь все организовать. Мне будет спокойнее, если Риналь окажется в одном из наших центров.

— Нет необходимости. Барановскому я доверяю, свою жизнь доверил бы. Ничего с Риналем там не случится, поспит на казенных кроватях.

У родителей Даяна сеть медицинских центров по всей стране. Булат Виленович сам учился на врача, но вроде бы так и не закончил. Ушел в начинания своего отца, развил молодой бизнес до огромной империи. Сыновья пошли не по его стопам.

Я вхожу на кухню, притягивая к себе сразу два напряженных взгляда. Если с Беллой Альбертовной мы еще хоть как-то общаемся, то отец Даяна настроен категорически против меня и всем своим видом всегда демонстрирует это.