Я так долго хотела ребёнка… Неужели доктор ошибся, и я беременна?

Была…

Приподнимаюсь с больничной постели со всхлипом. Ничего не болит, состояние такое… зыбкое… Наверное, мне дали обезболивающее или успокоительное.

Кладу ладонь на живот. Конечно же, ничего не чувствую… Как и сутки назад.

Закусываю губу, в горле застревает ком, глаза тут же наполняются слезами.

Я знаю, ребёнок от Марата, а если я хочу уйти от него, мне нельзя от него иметь детей. Нельзя-нельзя… Но я так долго хотела маленькое чудо.

Как же больно…

Неприятно.

Невовремя.

Миг, когда я бы узнала о беременности, должен быть самым лучшим в жизни.

А вовсе не таким…

Я оглядываюсь. Неплохая палата всего с тремя кроватями. Я здесь одна. К каждому спальному месту приставлены белые тумбочки и полки. Рядом с выходом закуток — скорее всего там небольшая душевая, туалет и раковина.

Хорошее место, но не похоже на частную клинику. Значит, никто из моих ещё не знает о том, что случилось? Это хорошо.

Надеюсь, сюда не придёт мой муж.

Хотя с чего бы ему приходить? Ещё в своём кабинете он ясно дал понять, как на самом деле ко мне относится.

Сердце сжимается.

Я всё ещё не отошла от таких резких перемен.

Эти качели — люблю-ненавижу — не по мне…

Я думала, у нас в семье всё честно и чисто. Любовь и счастье. Без страха и упрёка, а оказалось…

Господи, и он хотел наследника от меня. Почему?

Пытаюсь унять дрожь, что бьёт по всему телу и утираю слёзы.

В бреду меня донимала Алла, но сейчас в реальности стало вдруг так плевать на неё. Я бы никогда не согласилась играть другую добровольно. И, наверное, если бы мне Марат сразу сказал, как я должна буду выглядеть через несколько лет, я бы рассмеялась ему в лицо.

Пусть будут вместе, только меня не трогают…

Я обрежу эти волосы, сменю стиль, я не согласна видеть эту стерву в зеркале! Больше никогда…

Но это всё сейчас неважно. Не это меня волнует.

Я с трудом поднимаюсь с кровати. Чувствую себя только что родившемся оленёнком…

Надо узнать, почему я здесь.

Но далеко идти не приходится. Уже через несколько мгновений в палату заходит невысокая, крепко сбитая женщина с тёмными плотными как макароны кудрями волос на голове, в белом халате и очках в толстой оправе.

Почему-то сначала она меня пугает. Но затем она улыбается так, как не будешь ожидать от такой женщины, и мне становится немного легче. Я опускаюсь на кровать. Голова кружится.

— Что… случилось?

— Не волнуйся, дорогая, — мягким, но властным голосом произносит она, — всё хорошо. Меня зовут Елизавета Авраамовна. У тебя была большая потеря крови, лучше не вставай, грохнешься в обморок — пострадает ребёнок.

Холодок пробегает по позвоночнику.

— Ре… ребёнок?

Становится трудно дышать. Так бывает от страха. Но я быстро справляюсь с собой.

Она улыбается.

— Ты не знала о беременности? — она качает головой, садится на кровать напротив. Не уверена, что так можно делать. — Из тех, кто не чувствует никаких признаков? Повезло…

— Нет, меня тошнило, это правда. Но я сдавала анализы, и доктор сказал, что никакой беременности нет.

Она хмурится, даже морщится. Вмиг аура вокруг неё сгущается. Я не верю в мистику, но просто чувствую настроение людей глубоко, и называю это как придётся…

Жаль только, что не почувствовала лживую суть моего мужа.

Пропади он пропадом…

— Эти молодые врачи вечно допускают ошибки… А в нашем деле это недопустимо!

Да, мой врач действительно был молодым.

В ответ только поджимаю губы.

Господи, что же мне делать? Я по прежнему хочу малыша, но теперь мне нельзя…

— Ты, наверное, ещё алкоголь пила, не так ли?