За другую команду. В другой экипировке. Под другими цветами и началом другого тренера.

“Нет”, - твердила рациональная часть меня.

“Да!” - нашептывала другая, та, которая видела, как Мишке нравится спорт, как горят его глаза, стоит сыну оказаться на льду, как он был счастлив, держа клюшку в руках.

Но была и третья часть меня. Темная. Опасная.

Именно она рисовала перед глазами физиономию Громова, когда сын выйдет на лед против него и разнесет “Звезд” на молекулы. Мой сын. Не его!

14. Глава 4.1

Миша Громов.

Он шел домой под дождем и, кажется, промок до нитки.

- Вот, срань! - выругался, свернув в ближайшую арку, чтобы переждать внезапный ливень. Первый в этом сентябре.

Мимо шла группа одноклассников, от которых он и старался побыстрее убежать. Позорно и непривычно. В своей школе все было иначе. В своей школе он был центром веселья и зависти. Друзья. Лайтовые преподы. Идеальная семья, любимые и любящие его родители. И пусть отец слишком строг на тренировках, зато во всем остальном - лучше не найти.

Как же быстро все это закончилось.

Миша пнул валявшийся на земле красочный флаер носком своих кроссовок, тех, что Глеб привез из командировки в Турцию. Точно такой же он выкинул дома в ведро.

- Эй, “Тучка”, в хоккей играют клюшкой, а не кроссами. Или решил футболистом заделаться? - гоготал Савва, и все его подпевалы. И там не только парни из класса, а частично состав “Атланта”.

Да, он знал про эту команду. Смотрел с отцом одну или две игры и вдоволь прошелся по всем их болевым точкам. Отсутствие координации, взаимосвязи между звеньями и игроками в частности, старая форма, старый инвентарь, крошечный стадион, который казалось чудом еще стоит и не рассыпается на кирпичи. И главное - постоянные просёры.

“Атлант” словно разминка для каждого клуба в лиге - груша, чтобы поставить удар. Тренировочка.

- Иди на хер, Тихий. Лучше читайте молитвы Скандинавским богам, а то “Викинги” вас на дыбе вздернут и даже не вспотеют.

Миша умел язвить, а здесь хотелось опустить этого придурка также жестко, как он сам отхватывал.

Каждый день.

Каждый чертов день в этой дебильной школе.

- Ты, бл*ть, нарываешься, - идиот кинулся в его сторону, но парни его остановили, со словами, что перед игрой не стоит.

Жаль. А то кулаки так и чесались.

Сам он не мог, а нарываться как следует еще не научился. Но Миша был близок к цели как никогда. А впереди целый учебный год, который просто придется перетерпеть.

Правда было и то, что волновало его сильнее, чем стремительно схлопнувшееся детство и потеря привычного круга общения.

Мама. Она плакала и переживала. Переживала и плакала. И так постоянно на протяжении всех дней, едва они пересекли порог бабушкиной квартиры. Миша и понятия не имел, что баба Таня такая. Нетерпеливая, нетерпимая, прямая и жестокая. Не к нему - нет. К своей дочери. И он не знал как помочь маме, а этого ему сейчас хотелось больше всего.

Дождь закончился и Миша быстро добежал до дома, молча скинул рюкзак и сменку в прихожей, чтобы забраться к себе и потупить в телефоне еще часик до того как начать учить уроки, но в комнате его ждали.

- Привет, мам, - он непроизвольно улыбнулся.

- Привет, Миш. Я тут… - она без долгих вступлений и молча протянула ему флаер, - билеты купила на игру.

Ха! Они на это ледовое поЗорище еще и билеты продают?

- Зачем?

- Ну как же? Сходим, посмотрим. Понаблюдаешь за игрой как зритель, расскажешь свои впечатления.

- Да я итак могу тебе все рассказать, что это не команда, а… - Миша осекся, потому что мама, которая только что улыбалась (чего давно не было замечено) и была полна энтузиазма провести с ним время, сразу поникла, как цветок лишенный солнца.