- Леонид, спасибо, но я не могу…

- Леон. Для хороших людей я Лео или Леон. Пожалуйста, не нужно обращаться ко мне по полному имени. Скажем так – я от него не в восторге, детская травма.

- Хорошо. Спасибо, Леон, но я не могу просить от вас большего, чем вы уже дали. Отныне наши пути расходятся. Поезжайте к невесте, обнимите её и не давайте ни малейшего повода усомниться в верности. Вы хороший человек. С финансами я как-нибудь разберусь, а адвокаты не нужны, так как делить нам нечего, ведь муж всё зарабатывал сам, а я не чайка, отнимать чужое не собираюсь.

- Я бы поспорил по поводу чаек, но всё-таки… Под финансовой помощью я подразумевал работу, конечно же. У меня своя небольшая компания, и я был бы рад предложить тебе работу, если существует такая необходимость, но я понимаю, что сейчас твоя голова забита другим, поэтому не создавай мне дополнительных трудностей и просто дай свой номер, Дюймовочка.

Если судьба даёт тебе такой чудесный шанс что-то изменить в своей жизни, то грех не воспользоваться им.

За работу я буду благодарна, поэтому диктую свой номер, а Леонид записывает его, сохраняет в телефоне и прощается со мной, принеся свои соболезнования и желая мне выстоять этот непростой путь и не сломиться.

Я искренне благодарна мужчине за то, что не стал продолжать тему, начатую Виктором, и не надавил на больное, расспрашивая о моей беременности.

Леонид уезжает.

Подхожу к Людмиле Иннокентьевне, понимая, что она слышала каждое слово Виктора.

- Вы только маме не говорите, когда она выйдет из больницы. Я сама во всём разберусь, и если потребуется, сделаю аб… - даже слово это не могу произнести, а как же мне тогда подписываться на столь страшное деяние?

Кому-то несложно избавиться от зародившейся внутри жизни, а я так не могу.

Умом понимаю, что если диагноз подтвердится, то это самый лучший выход. Чтобы ребёнок не мучился, чтобы мне не проклинать свою жизнь. Жаль, что не всегда сердце прислушивается к голосу разума.

- Я ничего не скажу, Юль… Я же не знала, поэтому подошла к Виктору. Надо было огреть эту тварь чем-нибудь тяжёлым. Да ничего! Всевышний всё видит! Когда-нибудь у этого козла язык отсохнет. Так и знай, Юленька. Пойдём, я что-нибудь быстро на обед приготовлю. Нам ещё нужно позвонить друзьям твоего отца и рассказать всё.

Киваю, думая о том, что Всевышний действительно существует, раз на моём пути оказался Леонид и поддержал. Возможно, он действительно поможет с работой?.. Только что-то подсказывает, что стоит бежать от него подальше.

6. Глава 5

Похороны проходят как в бреду. Я не запоминаю лица тех, кто приближается и приносит свои соболезнования. Голова идёт кругом. Когда бросаю землю на крышку гроба – горсть за себя и горсть за маму, ком слёз, стоявший до этого в районе горла, срывается с горьким всхлипом. Людмила Иннокентьевна обнимает меня и отводит в сторону, она что-то говорит, но я не разбираю её слов, захлёбываясь болью.

За что небеса так с ним обошлись?

Что плохого папочка сделал им?

Почему он ушёл?

Почему пережил операцию, и нам гарантировали, что всё страшное позади, а потом резко папочка покинул этот мир?

Глаза режет, а слёзы не перестают течь из них.

Замечаю Виктора и злюсь на то, что он пришёл. Если посмеет в такой день сказать какую-нибудь гадость, я за себя не ручаюсь. Стискиваю зубы и кошусь на то, как муж бросает землю на крышку гроба, отходит и перекрещивается.

Он это серьёзно?

Он никогда не был глубоко верующим, хоть время от времени посещал церковь. Только это сплошное лицемерие, которое делалось больше для продвижения бизнеса. Отворачиваюсь, скривив губы. Хоть мой муж - мелкая рыбёшка, но старался выслужиться перед крупными, показать, какой он верующий и тем самым завоевать доверие людей. Вот и сюда пришёл только потому, что ищет какую-то выводу.