Сейчас я даже не рассчитываю на то, что Вилу увидит во мне мужчину. Я просто хочу, чтобы она поняла, что у неё есть поддержка и есть тот, кто может прийти на помощь, в любой момент.

Садимся на лавочку в парке, пока Барсова открывает в галерее своего смартфона фотографии детей. Мило улыбаясь, она показывает мне Костика и Ангелинку, а затем убирает гаджет в сумку. Искренне смеётся, когда рассказывает, как они катались с горок в аквапарке. А я ловлю себя на мысли о том, что безумно рад, что встретил Вилу снова. Она растормошила мою жизнь за эти несколько дней. Заставила очнуться от внутреннего сна и испытать радость и счастье. Кажется, что мне это нужно больше, чем ей.

– Я могу закурить? – спрашиваю, когда наш смех всё-таки умолкает.

– Раевский, когда это ты начал? – Виола по-дружески толкает меня в бок.

– Давно, но сейчас пытаюсь бросить, – отвечаю честно. – Поэтому курю редко.

– Ладно, кури, – позволительно машет мне ручкой.

– Большое спасибо, что разрешила, – усмехаюсь и достаю пачку из кармана.

Вижу, что Барсик хочет что-то сказать, но пока не решается. Закурив и выдохнув дым в сторону, терпеливо жду.

– Знаешь, Адам, я хотела сказать… – начинает она, но тут же запинается.

Из её сумочки доносится трель телефона, и девушка отвлекается. Порыскав в сумке, достаёт смартфон, на дисплее которого высвечивается фотография женщины и надпись: «Свекровь».

Барсова тяжко вздыхает и всё-таки отвечает:

– Здравствуйте, Елена Викторовна…

11. Глава 10.

Виолетта.

Не то, что бы я не ожидала её звонка. Просто удивилась, что именно во время нашего сеанса с Адамом. Когда мы только разговорились, а я почему-то стала ему больше доверять. А ведь нельзя. Он ведь такой, как мой почти бывший муж, и им обоим нельзя доверять. А так хочется…

Я почти не помню, как попрощалась с Адамом. Свекровь не прям срочно захотела увидеть детей, но всё же. Нужно было подготовиться. Спешно прощаясь с мужчиной, единственное, что я заметила, так это его напускную отстранённость. А за весь сеанс он так и не коснулся меня…

Так что, тут стоит ещё разобраться, кто больше из нас не контролирует себя. Пока что Адам сдерживается на уровень выше меня.

Может, я его уже и не интересую. Пока рядом ошиваются такие молодые блондинки, как в его клинике, зачем ему смотреть на меня? Скорее всего, так даже лучше будет. Если мы сразу будем общаться как друзья и без лишних мыслей об отношениях – возможно, я смогу даже рассказать ему о своих переживаниях по поводу детей и открыться больше. Так будет лучше, наверное.

Нужно запретить себе думать о нём, как о мужчине.

Только вот… Как?

Пока еду домой, думается только о нём. И Всеволоде. Вот уж не думала, что стану когда-то думать о муже во вторую очередь. Сначала всё равно вспоминается Адам. Наш поцелуй в его кабинете. Он мне ответил. Позволил вновь попробовать и вспомнить, какой он на вкус. Сейчас он немного другой, его запах – другой, с примесью крепкого табака и дорогого парфюма, но запах его тела я помню так, словно только вчера мы с ним расстались. Говорят, что личный запах не меняется кардинально, и у каждого он индивидуален. Я в это верю. Потому что я вспомнила своего Ада даже спустя столько лет. Нашла его в тех движениях, в тех объятиях.

Сева при этом до сих пор в моих мыслях. Если совсем честно, меня бросает в дрожь от мысли, что он мог бы коснуться меня или поцеловать. Возможно, я этого хочу не меньше, чем его… Не знаю, активных действий. Хоть каких-то. Хочу, чтобы он сам объяснил сыну…

Адам прав. Виноваты мы оба. Мы оба строили нашу семью, в последний год из-за загруженности мало говорили, хоть страсть и чувства по прежнему горели внутри нас бешенным огнём… Это чувствовалось в каждом нашем времяпрепровождении наедине. Кажется, хватит одного касания, чтобы сорваться, разодрать одежду друг на друге…