— Я оценил, — скептически хмыкает он.

— Что?

Не может же он при таких обстоятельствах всерьез делать комплименты моей фигуре.

После родов мне удалось быстро прийти в форму, потому что поесть банально было некогда. В свободное время я выбирала душ, а кнопка первые месяцы жизни давала нам всем жару.

В какой-то степени даже понимаю маму, почему она так поступила. Я ведь свалилась на их с Максом головы, испортила всю романтику. Детские крики точно не входили в их совместные планы, а я эгоистично, как мама мне потом высказала, не собиралась съезжать.

Нет, разумеется, сначала я много об этом думала. Хотела снять квартиру после родов, у меня были какие-то заказы за небольшие деньги, на однушку хватило бы. Только вот я страшно испугалась, что банально не справлюсь с кнопкой самостоятельно.

Макс меня расколол еще в роддоме. Сказал, что я выдумала какую-то глупость и они с матерью никуда меня не гонят.

Не знаю, чем я заслужила такого человека в своей жизни, но Макс для меня сделал больше, чем родители.

— Представление, которое ты устроила, — Риналь шумно выдыхает. — Ткнула носом в то, что моего ребенка воспитывает какой-то чужой мужик.

Волны нервных мурашек прокатываются по телу. С этой стороны даже как-то жестоко звучит, я и не подозревала, как сильно моя выходка может задеть Басманова.

Что он вообще чувствует сейчас? Как сильно новость о Диляре по нему ударила? Море вопросов, а ответов — кот наплакал.

— Она считает этого твоего отцом? — уголок его губ дергается в кривой усмешке.

— Нет. Ты же слышал, о чем кнопка тебя спрашивала на участке.

— Что ты ей говорила?

— Ничего. Просто один раз объяснила, что Макс не является ее отцом, а Игната она почему-то никогда в такой роли не воспринимала. — объясняю сбивчиво.

— Я смотрю, ты по рукам пошла. Еще какие-то имена будут?

— Ну, знаешь! — вскакиваю, отодвигая стол от себя так, чтобы он врезался в торс Риналя.

Топ прилипает к спине, потому что из-за всего этого напряжения я успела сильно вспотеть. Работающий кондиционер совершенно не спасает, распущенные волосы липнут ко лбу.

Мне бы на воздух, хотя бы подставить лицо легкому ветру. И выдохнуть. Легкие горят.

8. Глава 4 (2)

— Извини, — сдает Риналь назад. — Я не должен был это говорить. Сядь, пожалуйста, Ви…

Он осекается, но я отлично успеваю уловить то, что Басманов хотел сказать. Неужели все-таки решил прислушаться к моим словам? С какой это стати?

Опускаюсь на диванчик, скрестив руки под грудью. Посматриваю на кнопку, но дочь куда больше интересуют рыбки, чем мои разборки с Риналем. Это правильно, я не хочу, чтобы она нервничала. И без этого впечатлений на сегодня достаточно.

— Послушай, я ведь не хочу вредить Диле. Ты сама понимаешь, как для ребенка важно присутствие обоих родителей.

Понимаю.

Отец ушел, когда мне было четырнадцать. Я вернулась после школы и увидела, как он собирает вещи. Мне тогда показалось, что папу отправили в очередную командировку, но что-то в его глазах заставило напрячься.

Он попрощался, как обычно поцеловал меня в лоб. А вечером мама сказала, что отец нас бросил.

Я тогда долго грызла себя, думала, что одна во всем виновата. Мать первое время срывалась, кричала постоянно, вечерами плакала на кухне, думая, что я не слышу. Через пару месяцев все как-то пришло в норму, но прежние отношения между нами с отцом так и не вернулись.

Нет, он не пытался вычеркнуть собственного ребенка из жизни, интересовался моими делами в школе, иногда мы обедали в кафе. Только все было настолько холодно, что в какой-то момент я не могла больше это выносить. Спросила прямо, папа тогда отморозился, купил мне телефон, о котором я мечтала. И перестал звонить.