— Ты любишь меня? — тихо спрашивает Алия. — Ты говорил, что любишь.

Раздраженно отпускаю ее лицо. Она меня слушает? Похоже, что нет.

— Какое это имеет значение теперь? — холодно интересуюсь. — Давай не будем о нас сейчас говорить.

— Это важно… для меня, — отвечает девушка.

Смотрит с надеждой. Тихий, робкий голос дрожит.

— Нет, — бросаю я. — Я тебя не люблю. И не любил. Никогда.

Алия Эленрисс

Я смотрю на Ричарда и не могу поверить глазам и ушам. Мне это все снится. Наверняка снится.

Это невозможно.

Так не бывает.

Он только утром, в постеле нежно шептал, что любит меня.

Ловлю себя на том, что забыла закрыть рот. Смешно, наверное, выгляжу со стороны. Как дура.

Ричард не смеется.

— Ты довольна ответом? — холодно спрашивает.

На глаза снова наворачиваются слезы. Как я могу быть довольна? Как? О чем он вообще говорит?

Где мой Ричард и кто этот холодный, жестокий мужчина? Неужели это один и тот же человек?

Дракон.

Против воли я снова начинаю всхлипывать, хотя хочется разрыдаться. Внутри разверзлась огромная, зияющая дыра. Она мучает меня. Болит.

Хочу избавиться от этого ужасного чувства.

Пустоты.

Боли.

Предательства.

А Ричард спрашивает, нравится ли мне.

— Вижу — нет. Ты так и не научилась слушаться мужа, — усмехается он, увидев мою боль. Без лишних эмоций, по-деловому приказывает, — Ты станешь служанкой в доме наших друзей. Там за тобой присмотрят. Ты незамужняя, без роду и племени девушка. Так, ты сохранишь достоинство и не попадешь в кварталы “Чар и Чудес”. А теперь убирайся отсюда.

Мужчина отворачивается. Уверенный, что я послушаюсь и, полная благодарности от такой щедрой заботы, покину кабинет.

Я не двигаюсь с места.

Я не могу.

Если сейчас уйду, то все, это конец нашего брака. Я не готова сдаться. Я не смогу жить без Ричарда. Больно даже думать о расставании.

Фразу про кварталы “Чар и Чудес” пропускаю мимо ушей. Я не пойду в бордель, какого он мнения обо мне?

— Алия? — бросает он через плечо.

Я обнимаю себя, скрестив руки, и сжимаю плечи ладонями. В кабинете ужасно холодно. Как я не замечала? Я вся дрожу.

— Пожалуйста, не делай этого, — тихо произношу я. — Не бросай меня.

Просить вот так — унизительно. Опускаю глаза, понимая, как ничтожно сейчас выгляжу. И все же не могу молчать.

— Мне нужен наследник, Алия, — бесстрастно произносит Ричард.

Его бархатный голос одновременно ласкает слух и обжигает сердце.

— Я рожу тебе наследника, — прошу я.

— Сильный, Алия. Дракон.

— Он ведь будет от тебя, — всхлипываю я. — Значит, дракон.

Похоже, я перегнула палку. Чаша терпения Ричарда переполнена. В два резких шага мужчина подходит ко мне.

— Я не потерплю бастарда, слабого отпрыска человечки, — выплевывает мне в лицо Ричард.

Это отрезвляет. Как ледяная вода. Как пощечина.

Бастард? Отпрыск человечки?

Вот кем он считает нашего ребенка?

Кулачки сжимаются сами собой, лицо обдает жаром. Боль сменяется яростью. Обида придает сил.

— Что тебя бесит сильнее? Что твой ребенок будет бастардом или слабаком? — почти кричу я. По щекам катятся горячие слезы.

“Драконом без крыльев. Уродом”, — с горечью добавляю я мысленно. Так здесь зовут тех, кто родился неполноценным драконом. Тем, кто никогда не обретет зверя.

Ответа я не удостоена. Ричард бросает на меня полный презрения и ненависти взгляд.

Я отворачиваюсь. Я буду любить нашего малыша за нас двоих. Каким бы он ни родился. Нет. Моего малыша.

Муж, бывший муж, Ричард о нем никогда не узнает. Ребенок не виноват, что его отец оказался таким… кретином. Благородный дракон? Ящерица облезлая!