Естественным является то, что конфликты между общественными и личными интересами прежде всего касаются центральной фигуры уголовного процесса – обвиняемого. Его законные интересы состоят в том, чтобы при расследовании и судебном рассмотрении дела были полно, всесторонне и объективно собраны и проверены все доказательства, исследованы все обстоятельства, которые свидетельствуют в его пользу, оправдывают или смягчают его ответственность, а также в том, чтобы ему была обеспечена возможность оспаривать обвинение, представлять доводы и доказательства в свое оправдание или для смягчения своей ответственности[85].

Такое понимание личных законных интересов обвиняемого основано на презумпции невиновности, а также всецело соответствует действующему уголовно-процессуальному законодательству и судебной практике. «…Суды, – говорится в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 16 июня 1978 г., – должны строго соблюдать конституционный принцип, согласно которому обвиняемый (подсудимый) считается невиновным до тех пор, пока его вина не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда»[86]. В этом заключается высший, но далеко не единственный смысл гарантий законных интересов обвиняемого в уголовном судопроизводстве.

Здесь, однако, возникает ряд вопросов, имеющих прямое отношение к средствам и способам предупреждения и разрешения конфликтов в деятельности следователя. Если обвиняемый – не виновный, с кем в таком случае имеет дело следователь? Является ли обвиняемый виновным, а если нет, значит ли это, что следователь предъявляет обвинение невиновному лицу? Как в противном случае соблюдаются законные интересы личности, вытекающие из презумпции невиновности, и разрешаются конфликты интересов? На эти вопросы может быть, на наш взгляд, лишь один ответ.

Уголовно-процессуальный закон требует, чтобы обвинение в совершении преступления было предъявлено при наличии достаточных доказательств, дающих для этого основания (ст. 143), оцененных по внутреннему убеждению следователя, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности (ст. 71). Потому предъявление следователем обвинения лицу, в виновности которого он не убежден, было бы и незаконным и глубоко безнравственным. С этим бесспорным, на наш взгляд, положением логично в рассматриваемом плане связано и то, что если следователь в результате всесторонней, полной и объективной оценки всех обстоятельств приходит к выводу о наличии оснований для составления обвинительного заключения по делу, отказывает в удовлетворении ходатайств, заявленных обвиняемым или его защитником (скажем, о проведении дополнительных или повторных следственных действий, о переквалификации действий обвиняемого, о прекращении дела в целом и т. п.), то он оценивает данные интересы обвиняемого как незаконные. Именно с этих позиций им и разрешается возникший конфликт между общественными интересами, выразителем которых на данной стадии уголовного процесса является следователь, и личными интересами обвиняемого.

Эти положения ни в коей мере не противоречат презумпции невиновности как гарантии законных интересов обвиняемого, неукоснительное соблюдение которых, повторим, должно лежать в основе путей, средств и способов разрешения конфликтов и в деятельности следователя и в целом в уголовном судопроизводстве. Следует полностью согласиться с мнением М. С. Строговича, что презумпция невиновности означает не субъективное мнение того или иного участника процесса (следователя, прокурора, судьи), а объективное положение лица, устанавливаемое законом. «Согласно презумпции невиновности, – пишет он, – закон считает обвиняемого невиновным, пока те, кто считает его виновным, не докажут, что обвиняемый действительно виновен, и с этим выводом согласится суд в своем приговоре»