Рядом со мной в изумлении замерли трое, судорожно решая, на кого бросаться - и стоит ли вообще.

А примятые серебристые цветы все больше окрашиваются красным…

С явным усилием мой защитник отбросил мертвое уже тело и… ну не знаю, втянул шестеренки, скривившись при этом, как от боли и покачнувшись…

 И все пришло в движение.

Достав из-за спины меч, джандарец в несколько прыжков подскочил ко мне и бой, частично рукопашный, частично на оружии, продолжился.

Перерожденцы бились тем яростней, чем больше понимали, что шансов у них нет.

Сталь звенела, сердце билось, как заполошное, но вместе с появлением эр Тито на поляне ко мне явно вернулся дух Воина, потому я только усилила натиск и уже теснила противника в капюшоне к деревьям. Теснила и ждала, когда он ошибется, сделает неверное движение, что позволит мне расплести ленту заклинания.

Дождалась.

Неловкий поворот - и его шею, плечи, руки опутывает только что созданная черная глянцевая удавка.

Быстрое скольжение вбок и назад - и к удавке на шее присоединяется цепь кахеши.

Шепот прощания - и он валится перед.

Я резко поворачиваюсь и успеваю заметить, что Малхаз пронзает мечом самого крупного из перерожденцев. Но последний из живых, все еще держащий арбалет, хоть из раны на его животе хлещет кровь, вскидывает оружие и целится…

Мы успеваем одновременно.

Джандарец - вытащить меч и, резко обернувшись, кинуть его в арбалетчика наподобие копья.

Я - переместиться порталом ближе и перерезать серпом яремную вену.

И последний из нападавших падает замертво...

Мы же с Малхазом застыли друг напротив друга. 

Тяжело дышащие. 

Вспотевшие. Едва стоящие на ногах от чужих смертей. Дрожащие от мечущегося по крови духа Воина. Выискивающие в глазах друг у друга признаки признания и восхищения. Не могущие молвить ни слова… Впрочем, я смогла:

- С-спасибо, - произнесла одними губами.

А потом зачарованно смотрела, как непроглядная тьма в его глазах, смешанная с удовлетворением от победы, сменяется мужской злостью, почти яростью…

- Глупая девчонка, - прошипел мужчина сквозь зубы. - Что ты еще  хоть раз, одна…

Я не поняла, кто из нас сделал шаг.

Наверное, оба.

Чтобы вцепиться друг в друга, вжаться телами, спутаться душами, размазать по ткани чужую кровь…

Сплестись языками и оставить за пределами наших губ весь остальной мир.

Его губы, против ожидания, были вовсе не жесткими, несмотря на бушевавшие в нем эмоции. Почти нежные, изучающие, дающие больше, чем берущие. 

Его язык погружался в мой рот в древнем, властном ритме. Его здоровая рука давила на мою спину, вынуждая чуть ли не растечься по нему…Впрочем, я не была против. В тот момент я была в таком состоянии, что готова была не только растечься, но и проникнуть  дымом к нему в легкие и остаться там, слушая изнутри, как сильно бьется его разбуженное сердце…

Наш поцелуй выбил у меня почву из под ног, дыхание из груди, превратил кровь в жидкую сталь и лавиной опустился по моим бедрам, сосредотачиваясь между ног, заставляя кипеть и стонать, тереться, как дикая кошка о его тело, пытаться хоть так успокоить потяжелевшую грудь, цепляться пальцами за его плечи, растворяться и мысленно умолять, чтобы это не заканчивалось, а продолжилось совсем в другой плоскости…

Эта мысль меня отрезвила.

Я вдруг вспомнила, где мы находимся, и со всхлипом оторвалась от его губ.

Со стоном отступила.

Со неловким выдохом подняла взгляд… И снова потерялась в его совсем не равнодушных глазах.

Кажется, я схожу с ума…

Потрясенные, мы смотрели друг на друга… А потом синхронно отвернулись.

- Вы…- начала я и тут же поправилась. - Ты успел вовремя…Как это вышло?