Минут через десять я вошёл в ангар. Мой взгляд сразу выхватил нужный шаттл — сверкающий, полированный, словно сошедший с обложки каталога. Конечно же, ультрасовременный, с последними защитными системами и внутренней обивкой из экзошёлка. Роскошь в каждом сантиметре. Только отец мог бы прилететь на станцию, на таком. Хотя это оправдано, безопасность в нём на высшем уровне.

Я подошёл ближе, и шлюз тут же распахнулся. Отец ждал.

— Сын, — он вышел навстречу и протянул руку.

Мы видимся редко у каждого из нас своя жизнь и свой бизнес, который отнимает львиную долю нашего времени. Так что встречаемся только на семейных праздниках или советах.

Я пожал его руку, но он тут же притянул меня к себе, хлопнул по спине, коротко, по-солдатски.

— Рад тебя видеть, — сказал с улыбкой. Но затем черты его лица стали жёстче. — У нас проблемы. Заходи.

Мы прошли внутрь, уселись в кресла пилотов — место, где отец чувствовал себя так же уверенно, как за тронным столом. Я заметил, что передняя панель шаттла была отключена от внешнего сканирования — он всё предусмотрел.

— Я не ожидал тебя здесь увидеть, — начал я. — Отбор только начался. Как ты так быстро узнал о браке? И как успел добраться?

— Это всё мама, — в глазах отца мелькнула тень улыбки. Он обожал её — как только может обожать властный человек женщину, которую сам поставил на пьедестал. — Она отслеживала регистрационную книгу едва ли не каждую минуту. Как только там появилась запись, она позвонила мне.

— В это я верю. Но это всё равно не объясняет, почему ты здесь.

— Мутные вещи стали происходить в нашей империи. Наши враги активизировались. Последнее время участились случаи нападения не только на приближённых, но и на самых ценных сотрудников. Я спрятал твою мать в надёжном месте, но за тебя волнуюсь. Ты тут как открытая книга. Доступа сюда ни у кого нет, и это значит, что я не могу контролировать твою безопасность. Ты, твоя нейрина и побратимы слишком уязвимы.

Я молчал. Информация оседала в голове, как пыль после взрыва. И вдруг я понял, что Вика была права. Её предчувствия, её тревожность. Она не придумала.

— Тут такое дело… — начал я. — Моя нейрина... она особенная. Она рассказала мне то, что с первого взгляда кажется невозможным. Но я ей верю.

Я рассказал отцу всё: про первый отбор, про нашу гибель, про возвращение, которое по логике происходить не должно было. Он слушал молча, не перебивая.

— Ты уверен? — спросил он, когда я замолчал.

— Уверен. Слишком много ей известно того, о чём она знать не может. Я ей доверяю.

Отец опёрся на подлокотник и задумчиво посмотрел в окно.

— Тогда мы не можем повторить старых ошибок. Если угроза реальна, тебе нужно сделать всё, чтобы защитить её. Пока она на станции — она уязвима. И ты тоже.

Я криво усмехнулся.

— Она уже позаботилась об этом.

— В каком смысле?

— У неё новый муж. Алтей Кайларис.

Отец поднял брови.

— Тот самый Кайларис?

— Именно.

— Что же... — он рассмеялся. — Нужно отдать должное твоей нейрине. Она умеет выбирать мужей.

Я тоже усмехнулся, но в горле застрял ком. Отец, конечно, шутит, но мне от этого не легче. Сложно кому-либо противостоять лучшему наёмнику вселенной, так что за Вику в этом плане я совершенно спокоен. Но каждый раз, когда я думаю о ней — рядом с этим Кайларисом — во мне вскипает всё, что я так долго сдерживал. Неужели я стал слаб? Или это и есть настоящая привязанность?

— Раз безопасность у неё теперь на высшем уровне, мы можем заняться тем, ради чего я здесь, — сказал отец, вновь перехватывая инициативу. — Я не просто прилетел, чтобы пожать тебе руку. У меня есть список лиц, чья активность последние недели вызывает слишком много вопросов. И часть из них каким-то образом связана с отбором.