Меня обжигает волна внезапной ревности. Я окаменела.

«Неужели я ревную?», – проносятся мысли в голове. — «Неужели я действительно приняла его как мужа?..»

Алтей смотрит на меня внимательно.

— Боюсь, мы бессильны. Эти наушники настроены индивидуально. Чтобы найти нужную волну, мы потратим часы. Аскер… он справится. Он не из тех, кто теряется.

— Но он под ударом… я не должна была его оставлять. Он подставился ради нас, а я... сбежала к тебе. Он может подумать, что я бросила его.

— Вик, — впервые он называет меня по имени так, как делал раньше. — Он знал, на что идёт. Он сам выбрал этот путь. Не обесценивай его выбор.

Я молча киваю. Где-то внутри снова зарождается стыд. И — признание. Аскер важен. Намного важнее, чем я готова себе признаться.

— Ты вспомнил меня? Моё имя? — спросила с робкой надеждой.

— Прости, пока ещё нет. Она называла твоё имя. Я запомнил.

Я молча ему кивнула. Ничего. Если будет можно, то он обязательно вспомнит, а если нет, значит, полюбит ещё сильнее. Я верила ему.

— Думаю, нам лучше исчезнуть отсюда, — мягко говорит Алтей. — Если Елисанна увидит нас… она может догадаться. А тогда — Аскеру не поздоровится.

— Ты думаешь, она способна на месть?

— После того, как ты отбила у неё «лучшего мужчину станции»? Более чем.

— Тогда уходим.

Я хватаю его за руку, и мы почти бегом возвращаемся в мою каюту.

Когда двери закрываются, и мы остаёмся одни, он осматривает интерьер, и на лице появляется ошеломлённое выражение.

— Почему Нейрина живёт в таких условиях? Где твой наставник вообще?

Я усмехаюсь.

— Это моё решение. Я не хочу в поместье. У меня есть дела поважнее, чем золотые подушки и сад из голограмм. Мне нужно вернуть мужей.

Он замирает.

— Мужей?

— Да, как раз об этом я и хотела тебе рассказать. Присаживайся, – я махнула рукой в сторону дивана. Сама забралась с ногами в кресло и по новой начала свой рассказ.

14. Глава 14. Отец

*От лица Аскера*

Я не испытывал ни капли угрызения совести за то, что оставил Елисанну. Она оказалась слишком наивной — позволила обвести себя вокруг пальца, не заметила очевидного. С ней всё было просто и плоско. Только рядом с ней я по-настоящему понял, насколько отличается моя жена. Вика — другая. В ней нет ни глупости, ни суетности. Она тонкая, мягкая, как утренний свет, и в то же время сильная — не грубой силой, а внутренним стержнем, который не видно, но который ощущаешь кожей. Она умеет быть нежной, умеет слушать, а в глазах — тишина, от которой хочется замолчать и раскрыться. Это и тянет. И бесит. Потому что рядом с ней я становлюсь уязвимым. А себе я этого не прощаю.

Сейчас же в душе у меня всё клокотало. Хотелось немедленно ворваться в её каюту и встряхнуть её. Как она посмела прекратить со мной связь? Наверное, забавляется там со своим новым муженьком, а со мной, на секундочку, связь так и не закрепила.

Только то, что отец лично прибыл на станцию и требовал встречи, удерживало меня от необдуманных поступков. Когда он выходит на связь сам — значит, что-то действительно важное. Он не из тех, кто тратит время на пустое.

В уже поднимающемся лифте я связался с ним.

— Где тебя искать? — спросил коротко, без предисловий.

— Меня не пускают дальше посадочной площадки, жду тебя здесь, — ответил отец и отключился, не дожидаясь ни слов, ни вопросов.

Я усмехнулся. Мой отец — человек силы, стратег, глава династии и один из самых влиятельных игроков Империи. И его не пустили дальше посадочной? Хотел бы я на это взглянуть лично. Но такова церемониальная станция — здесь всё по протоколу, и даже мой отец подчиняется правилам. Безопасность держат на уровне паранойи. Только допущенные по службе или по приглашению на церемонию могут войти в зону.