В первый и, надеялась, последний раз я прошу о его вторжении в свою частную жизнь.

Звуки шагов неумолимо приближались к ванной комнате. На карачках подползла к тумбам и съежилась за ними, придерживая белое махровое полотенце.

Тук-тук-тук.

Каблуки отстукивали ритмичный рисунок по полу. Сапоги или туфли – не разобрать. Стук собственного сердца всё равно казался в разы громче.

Тук-тук-тук.

Некто подошел к двери. Выгляни я сейчас из-за тумбочки, встретилась бы взглядом с неизвестным нарушителем. Но лелеяла надежду, что незнакомец не станет обследовать ванную. Уйдет. Отправится к Бенджамину сообщить, что в покоях принцессы горит свет, а ванна наполнена водой. Тогда я успела бы переодеться и улизнуть отсюда. Мне хватило бы времени.

Однако неизвестный не остановился на достигнутом. Каблуки его обуви ступили на звонкий кафель.

Творец всемогущий… не покидай меня!

– Эй, служанка! А ты… чего это здесь забыла?

Я подняла голову и с ужасом в глазах воззрилась на лицо Азеля. Дракон скорчил хитрую гримасу, перегнувшись через тумбочку и склонившись надо мной. Самое время сочинить себе достойное оправдание, но изо рта вырывались лишь рваные выдохи.

Натянула неловкую улыбку, а брюнет в ответ на это сдвинул брови к переносице.

– Так вот, чем промышляют служанки, пока их госпожа во дворце отсутствует. Воруют! – Он ткнул меня пальцем в оголенное плечо. – Как смело и безрассудно с твоей стороны. Ай-яй-яй…

– Ничего я не ворую! – возмутилась уж было я, но потом немного подумала и решила, что такая легенда сыграет мне только на руку.

Во-первых, мое инкогнито остается нетронутым, хоть и репутация чуть-чуть запятнается. Ну а во-вторых, преступницу навряд ли возжелают взять в жены, даже если она самая что ни на есть истинная. Повезло мне, что черный у нас маслость тугодум, не способный сложить два и два.

– Ну и что? – хищно уставилась на Азеля. – Да, ворую. Но не от хорошей жизни люди идут на подобное! Вам бы сейчас отвернуться, господин, а не нотации мне читать на тему морали…

Смущенно кашлянув, дракон поспешно выпрямился сделал пару шагов назад.

– Насколько же плохо тебе живется? – поинтересовался тот.

Я театрально вздохнула. Тяжело так, выражая в этом вздохе всю свою мнимую скорбь.

– Эритрейн – очень маленькое королевство, и даже у слуг, день и ночь трудящихся во дворце, размер жалования оставляет желать лучшего, – начала я, сдерживая слезы. – С натяжкой хватает на предметы первой необходимости, а о душистом мыле не смею и подумать… Господа же ни в чем себе не отказывают. Ни в чем и никогда. Их ванные комнаты полны банных принадлежностей, руки гладки и чисты, наряды расшиты золотыми нитями. Лишь по праву рождения они забирают себе всё самое лучшее, а мы обречены на жалкие крохи.

– Женетта… – Он впервые произнес мое имя, и это свидетельствовало о том, что я двигаюсь в верном направлении.

– В вашем праве судить меня, господин Азель, как воровку! Окаянную, падшую женщину, которая воспользовалась отсутствием своей госпожи, дабы удовлетворить свои мелкие прихоти…

– Женетта…

– Ох, ваша жалость ко мне – это пустое! – встав с пола, картинно прижала тыльную сторону ладони ко лбу и закатила глаза. – Воровство жестоко карается, но если вы собираетесь умолчать об этом…

– Подожди, – жестом дракон заставил меня притормозить. – Ты как в покои принцессы-то забралась? Я вот мимо пролетал, свет увидел и через окно залез. А ты?

– Я… так это… у меня же ключ есть.

– Ключ?

– Мне Её Высочество ключ от своих покоев отдала на хранение. На лечебных источниках он ей без надобности, поэтому…