Мне было очень интересно это знать, природное любопытство.

— Тревор, я пойду раздобуду нам чая и, может быть, что-то сладкое, — я подмигнула брату.

Он приободрился, но снова уткнулся в свои безделушки.

Чтобы попасть на кухню, я плутала по коридорам огромного дома. По пути рассматривала стены, убранство. Портреты старых хозяев дома висели на протяжении всего моего пути. А может, это вовсе и не хозяева дома, а какие-то семейные портреты. На них были изображены мужчины и женщины в старинных одеждах с целым ворохом украшений на лебединых шеях. А все представители сильного пола выглядели как на подбор. Темноволосые с правильными мужественными лицами и темно-синими глазами.

Только мой наниматель от них отличался мягкостью черт, да и глаза его скорее серые. Каждый портрет оказался подписан. Мне стало любопытно, как называли потомков этой семьи, и я принялась всматриваться в аккуратные таблички, которые прибили к рамам.

Селия, Диалана, Тавридия — имена девушек так и кричали об их исключительной красоте и величии.

Когда я родилась, мама назвала меня Ария, чтобы я хотя бы попыталась соответствовать этому имени. Я старалась, но получалось не всегда. В наших кругах редко можно встретить девушек с именами, подобными моему. Моих знакомых называли Таша, Рика, Мара — коротко и сразу ясно, к какому классу принадлежит человек. Пришлось мне свое имя сократить до Рии, чтобы не получать насмешек в школе.

На одном из портретов я заметила мужчину, который сразу показался мне смутно знакомым. Я подошла ближе. Еще не успев прочитать табличку, чувствовала, что это Грегор Изинхайм, мой супруг понарошку. У меня не осталось сомнений, что именно на него я завалилась посреди улицы. Именно его кольцо красовалось на моем пальце.

— Так вот ты какой, Грегор Изинхайм, — прошептала я себе под нос.

Он был красив, статен. Нет, совсем не такого человека я встретила в таверне. Куда делся этот уверенный разворот плеч, эта высоко поднятая голова, этот слегка пренебрежительный взгляд?

Рядом висел еще один портрет. Там Грегор был изображен с девушкой потрясающей красоты. Жгучая брюнетка с идеальными чертами лица. Будто художник рисовал не живого человека, а идеал своего воображения.

Подпись гласила, что на картине Грегор и Малиса Изинхаймы. Вот она, первая жена бывшего мага. Я никогда не думала, что на свете бывают такие красивые пары. Они будто сошли с иллюстрации к сказке сразу под словами «и жили они долго и счастливо». Вот только, судя по всему, долго и счастливо они не жили. Скорее всего, красавица бросила его, как только узнала о том, что он потерял свою силу. Еще бы он не запил! Разве такую можно не любить? Разве можно забыть ее?

— Малиса Изинхайм, — покатала я на языке ее имя.

Оно казалось мне смутно знакомым, будто я его уже слышала, вот только не могла вспомнить где и когда.

Сколько, интересно, прошло лет, с тех пор как они расстались? Год, два, три?

— Ты что тут делаешь? — я обернулась.

За моей спиной стояла еще довольно молодая, упитанная женщина. Ее лицо так и пылало здоровьем. Она успела руки в бока и подозрительно смотрела на меня.

— Я искала кухню, чтобы попросить чего-нибудь сладенького для моего брата, но наткнулась на портреты и засмотрелась, — честно призналась я, а потом не удержалась и добавила. — Какая они все-таки красивая пара!

— Нечего тебе тут делать! — уже мягче проговорила женщина. — Да и портрет этот скоро снимут и уберут, так что последний раз любуешься.

— Почему? — удивилась я.

— Так хозяин сказал, что в доме теперь будет жить новая жена нира Грегора, да и сам нир Паул сильно раздражается, когда его видит.