Нервно поглядывая на дверь, делаю глоток.

М-м-м, как же вкусно! Я даже глаза прикрываю от удовольствия. В меру крепко, вкус и аромат соответствуют качественной арабике, а кусочек корицы и щепотка чёрного перца буквально переносят меня в знакомый уютный мир. Полная иллюзия, если глаза не открывать…

Жизнь, похоже, налаживается.

Жую вкуснейший бутерброд, запивая кофе, и, хотя ещё не ясно, что со мной будет дальше, прихожу в более нормальное состояние. Ещё бы апельсиновый фреш …

– Ну как? – вытаскивает меня из нирваны голос канделябра.

Я со вздохом открываю глаза и силюсь улыбнуться.

– Великолепно, совсем как у нас дома.

– Ну это неудивительно, через Шарден идёт обмен между всеми сопредельными мирами.

Основной смысл ясен, а о деталях я решаю пока не спрашивать. Шарден – это некое место, из которого можно попасть в разные миры. Запоминаем. Подозреваю: это то, что мне нужно, если я хочу вернуться домой. А пока надо узнать побольше об этом мире.

– А у вас вообще нет никаких технологий в быту, только магия? – спрашиваю я.

Не понимает. Приходится объяснять, что такое технологии и наука. Последнее слово ему знакомо.

– Как это нет науки? – возмущается подсвечник. – А в Академиях у нас что? В каждой много факультетов с разными направлениями. Я учился на артефакторном…

– Учился? – переспрашиваю я, ставя чашку. – То есть… ты был человеком?

Канделябр не отвечает. Повисает некомфортное молчание. Язык мой – враг мой. Я опять его перебила.

Пауза длится, и я сдаюсь первая:

– А в нашем мире магии совсем нет.

Мой собеседник тут же оживает.

– Миров без магии не бывает, – безапелляционно заявляет он. – В Шардене, где я родился, сходились дороги многих миров. Кто там только не появлялся. Но во всех свободных мирах магия есть.

И неожиданно без перехода добавляет:

– Я порой и сейчас чувствую себя человеком.

– И как тебя зовут?

Пауза. Я уже не жду ответа, когда канделябр с грустью отвечает:

– Звали… Стенли.

– Хотите, я буду вас так называть?

Едва я начинаю воспринимать существо как человека, мне кажется неудобным обращаться к нему на ты. Он ведь наверняка старше меня намного. Правда, о возрасте спрашивать неловко.

– Не стоит, – сухо произносит он. – Иногда прошлое само вспоминается, но постоянно думать о нём не хочется. Лучше уж «Эй ты», как называет меня хозяин.

Мне почему-то становится обидно за канделябр.

– Ну тогда хотя бы без «эй», – бормочу я себе под нос.

Стенли фыркает и переводит разговор на другую тему.

– Ты обещала рассказать, почему вернулась, – требовательно напоминает он.

Дверь распахивается от мощного толчка, ударяясь об стену, и на пороге появляется всё тот же мужчина, босой и обнажённый по пояс. На нём только свободные штаны, да и те едва держатся на бёдрах.

На некоторое время мы оба замираем в оцепенении, глядя друг на друга. Вижу, как расширяются его ноздри, вдыхая аромат кофе. Варвар встряхивает головой, словно пытаясь избавиться от наваждения, и длинные светлые волосы рассыпаются по мощным плечам.

– Какого хаоса? – рявкает он, делая шаг ко мне.

Моя рука дёргается от испуга, и часть кофе выплёскивается на стол.

Ощущение, что в огромной просторной кухне моментально становится тесно, так много пространства занимает варвар, точнее его хищная энергетика.

Ещё один шаг ко мне. Внутри всё сжимается от первобытного страха. Наверное, так чувствует себя кролик перед удавом. Резко ставлю, если не сказать, что роняю, чашку. Остатки кофе расплёскиваются по столешнице. Уютный аромат контрастирует с видом надвигающегося на меня мужчины.

Между нами стол. Но что-то мне подсказывает, что эта защита слабенькая.