— Твои прикосновения к метке вызывают желание, — медленно произнёс Коннард. — Это же происходит, когда я касаюсь твоей поясницы. Поэтому пока не буду её трогать, иначе снова не сдержусь. От тебя кровь становится лавой. Не говоря уже о том, насколько ты красива. Постоянно хотел сдернуть твою маску, — он опускает взгляд на мои губы, — и целовать тебя.

Я покраснела от удовольствия. Чувствовать себя желанной… Желанной именно Им…

— Почему?.. — я была настолько потрясена, что даже сформулировать вопрос толком не могла.

— Ханна, ты моя истинная, — с проникновенно-тёплой улыбкой говорит император, — та, кого я думал потерял уже безвозвратно. Моя Ханна. Моя.

Улыбаюсь. Если я — его, то и он… Мой?..

— Подумать только, больше трёх лет ты была рядом, а я… — его красивое лицо стало серьёзным. — Я должен был почувствовать намного раньше. Проблески рядом с тобой были, меня с первого дня тянуло к тебе. Но метку истинности я должен был чувствовать сразу. Как сейчас.

Коннард пристально посмотрел на меня.

— Как давно ты знала о метке? Твоя реакция… ты боялась чего-то? Почему?

Переход от тёплоты улыбки к властному императорскому вопросу оказался болезненным. Отвечать было страшно. Всё же мятежный род…

— Тебе ничего не угрожает, Ханна, — с нажимом произнёс он. — Ты под моей защитой, чтобы не случилось. Ты можешь рассказать.

Снова видит меня насквозь. Я попыталась сесть, заворачиваясь в простыню. Коннард с видимой неохотой отпустил меня, надел домашние брюки и сел рядом.

— Расскажи, Ханна.

Похоже, придётся говорить как есть.

— Мятежный род, — опасливо глядя на него, начала я. — Вилойрское герцогство.

Коннард нахмурился, но я продолжила, глядя прямо перед собой.

— Мятежный род. Я Вилойрская. Мы говорили недавно… По приказу императора весь род истребили. Меня тоже должны были. Но спасли. Спрятали.

Император молчал, а я, сказав главное, дальше говорила легче. Будь что будет.

— Я считала, что метка на пояснице — магическое клеймо, которым клеймили мятежников. Мне так сказали. Потом я стала Тенью. Была уверена, что метка жжётся в присутствии императора из-за этого. Напоминание про мятеж.

Я с опаской посмотрела на Коннарда, но его лицо было бесстрастным.

— Продолжай, — спокойно сказал он.

Помедлила, стиснув пальцы, и кивнула.

— Коннард, когда ты сказал, что мятежников не клеймили… Я не знала, что и думать. Истинная? Для меня это неожиданность и шок. Я же Тень. Разве Тени могут быть истинными? — я с опаской глянула на него. — Ты прикажешь убить меня? — закончила совсем тихо.

Император окаменел, глядя на меня. Рванулся ко мне, сграбастал в ручищах, сел на кровати, усаживая меня у себя на коленях, осыпал лицо поцелуями.

— Не думай даже, — прошептал он, замирая и удерживая меня, — чтобы ничего подобного от тебя не слышал больше! Поняла?

Я прерывисто вздохнула, и он приподнял ладонью моё лицо, заставляя взглянуть в глаза.

— Поняла меня, Ханна?

— Да…

— Я знал, что моя истинная родилась в мятежном роду, — неожиданно признался он.

Кажется, я перестала дышать. Что значит, знал?

— Послушай. Мне было лет двенадцать. Претендентов на наследие империи было несколько. Будущим императором выбрали меня.

Затаив дыхание, я внимательно слушала, стараясь дышать ровнее и едва удерживая слёзы от облегчения.

— Когда провели обряд принятия имперского наследства и магической силы… — продолжил Коннард, — где-то в глубинах империи у девочки, идеально подходящей как пара будущему императору, должна появилась магическая метка. Про то, что она именно в Вилойрском герцогстве сначала скрывали. Мятеж тогда был в самом разгаре. Уверен, они хотели использовать это против меня. Поэтому поверх неё тебе нанесли другую метку. Скрытия. Только родовая магия сильного рода могла скрыть метку. Поэтому она проявилась в такой форме.