Она на мгновение остановилась, обернувшись к нам, и её лицо приняло комично-серьёзное выражение:

– На экзаменах драконы – сущие звери. Никакого снисхождения, даже если все полгода провалялся в больничном крыле.

Уже вечером, после восхитетельно-горячего душа и разбора дорожных сумок, я свернулась калачиком под мягким одеялом. От постельного белья приятно пахло свежестью, и я зарылась носом в подушку, вдыхая этот успокаивающий аромат.

Комната превзошла все ожидания: вроде и простая, а чистая, уютная с букетом полевых цветов в пузатой вазочке на столе.

– Форточку закроем? – зевнула Соня, неспешно расправляя постель.

– Пускай за ночь проветрится, – прошелестела я из последних сил. Усталость взяла верх, и я погрузилась в глубокий сон…

…Из которого меня выдернул истошный женский крик.

Я вмиг проснулась и подскочила на кровати, испуганно озираясь по сторонам. Соня, замотавшись в одеяло, будто в кокон, спустила босые ноги на пол и поспешила к окну.

Через открытую форточку доносились голоса: сначала сонные, недоумённые, но они быстро сменились жалобными причитаниями, а после раздалось сердитое:

– Что вы рты поразевали? Целителей сюда, живо!

Соня, первой добравшись до окна, сдвинула в сторону занавеску. Привстав на цыпочки, она попыталась рассмотреть, что же случилось. А через секунду испуганно пискнула, зажимая рот ладонью.

– Что там?

– М-м, – только и смогла выдавить Блум.

Ринувшись к подоконнику, я опёрлась на него ладонями и всмотрелась в тёмно-зелёный ковёр из травы, на котором лежала изломанная кукла в человеческий рост.

Белая ночная рубашка выглядела зловеще на фоне тёмной травы. Сердце бешено забилось, а в голове пронеслась ужасная мысль:

"Неужели кто-то…"

Не успев додумать, я резко развернулась и бросилась к двери. Схватив плащ, торопливо накинула его на плечи, даже не застегнув. Ноги сами несли меня по коридору, затем по лестнице, через холл к распахнутой двери.

Соня что-то кричала мне вслед, но я уже не могла остановиться.

Выбежав на улицу, я вздрогнула от холода и сырости вокруг. Кажется, пока я спала, шёл сильный дождь.

– Мамочки, да как же так?

– Жива – и это главное, – взволнованно шептались студентки, испуганно косясь в сторону лежавшей девушки.

– Марш по комнатам! – бесновалась саэра Сэйдж, пытаясь успеть всё и сразу. – Ранний подъём никто не отменял! Нечего тут смотреть!

Одна из старшекурсниц с факультета целителей, склонившаяся над девушкой, уверенно выпрямилась и попыталась успокоить пожилую драконицу:

– Саэра Сэйдж, Кейлин получила несколько переломов, но жить будет. Я наложила стазис, но надо дождаться ректора…

– Ректор занят, – резко оборвала её заведующая общежитием. – Я вызвала вашего декана.

Выдержав паузу, она немного смягчила тон:

– Спасибо, Мерилин.

Пользуясь тем, что на меня никто не обращал внимания, я попыталась найти лазейку и посмотреть, кто же та несчастная? Откуда-то взялось дурное предчувствие, которое с каждой секундой разрасталось, заполняя тревогой и отчаянием.

Наконец, я смогла рассмотреть девушку, чьи длинные светлые волосы разметались по траве, а знакомое лицо было бледным как мел.

"Нет, нет, только не это…" – билось в голове, пока я во все глаза смотрела на упавшую.

Келли.

Кейлин Горсек.

Моя новая подруга, с которой мы только сегодня познакомились. Драконица, мечтающая увидеть вживую легендарных северных кобыл – Полярных Небесниц.

– Келли! – вырвался из груди отчаянный крик. Ноги подкосились, и я рухнула на колени, дрожащими руками закрывая своё лицо.

Сердце разрывалось от боли и страха.