Мы забрели в самый конец сада, где с высокой скалы небольшим водопадом стекал ручей. Вокруг крохотной каменной чаши росли диковинные и самые прекрасные цветы, которые мне доводилось видеть. Ярко-алые, как кровь они радовали взгляд кучерявыми распустившимися бутонами. Огромные, размером с две мои ладони, колыхались на ветру, напоминающими крылья бабочки лепестками.

— Какая красота! — не удержалась от восторженного возгласа.

Феррон подошел к роще и сорвал цветок. Посмотрел на него с улыбкой и бросил на меня печальный взгляд.

— Горная мадлемия. Растет у воды и в нашем королевстве. Всегда напоминает мне о матери. О том, как ее тело лежало в этих цветах, когда она сбросилась со скалы, — проговорил он еле слышно, а я рот открыла от неожиданности. Знать не знала, как умерла мама мужа.

Фер подошел ко мне и протянул цветок. Я взяла его за стебель и покрутила, любуясь красотой растения.

— Что с ней случилось? Как? — спросила шепотом, рискуя не получить ответ. Видела, что для дракона это тяжелая тема. Его глаза заблестели, а на лице залегла легкая улыбка, будто вспомнил мать еще живой.

— Не думал, что ты продолжишь свою игру в потерю памяти даже в такой момент, — сказал с горечью в голосе.

— Прости, — тут же осеклась и перестала любоваться цветком. Неудобно получилось. Лучше бы помалкивала.

— Это началось тогда, когда Фиерра одержала победу в войне, — вдруг заговорил он, опускаясь на каменную скамью у водопада. Я решилась подойти ближе и присесть рядом. — Женщины драконьего рода резко начали сходить с ума. Мы не понимали, что происходит. Одна за другой драконицы прыгали со скал, не принимая истинного облика, — он замолчал, тяжело вздохнул и я вместе с ним, видя, как тяжело ему дается этот рассказ. — В тот день, когда я услышал крик отца… В тот день я готовился к приему гостей и было некогда даже поговорить с мамой. А она пыталась что-то мне сказать, но я… — снова этот болезненный вздох, который вызвал во мне новый приступ жалости. — После похорон я начал искать причину массовых смертей. Факты, которые удалось добыть, вели в Ромхайн. Ведьмовская раса во главе с королем, которого впоследствии казнили на площади, осуществили страшную месть. Мы так и не узнали, что за ритуал был проведен, но заметили закономерность, что в живых остались и не сошли с ума только те драконицы, которые были привязаны к партнеру узами истинной пары. Помню, как дал себе обещание жениться только на той, что предназначена мне судьбой, но судьба оказалась той еще сволочью! — устало ухмыльнулся и посмотрел мне в глаза.

Я не выдержала его напряженного ненавистного взгляда и отвернулась, делая вид, что заинтересовалась рощей цветов. Пыталась подобрать слова, чтобы что-то на это ответить, но будто холодный ком образовался в горле. Стало неудобно за весь ведьмовский род, к которому теперь сама принадлежала.

Уныние накрыло с головой, я вспомнила свою маму, которая осталась в другом мире оплакивать любимую дочь. Слезы навернулись на глаза. Теперь я знала, как больно терять близких и очень сочувствовала горю Феррона.

— Там, где я родилась, —  не оборачиваясь, сделала вид, что разговариваю сама с собой, —  люди верят, что после смерти душа попадает в лучший мир. Она не испытывает боли или страхов, забывает о страданиях и встречает тех, кто ушел раньше. А еще у нас верят, что родные приглядывают за нами. Они рядом… и живы, пока мы о них помним, — развернулась, посмотрела на дракона, что стоял, отчаянно кусая губы. — Твоя мама всегда рядом, хотя ты этого не видишь. Она радуется твоим успехам и огорчается, если совершаешь дурные поступки. Ни в коем случае не осуждает, ведь у каждого есть свой путь и право на ошибки. Она просто рядом, потому что все еще любит тебя. И ждет… что когда-нибудь, через много-много лет, когда настанет твой час, вы встретитесь, чтобы уже никогда не разлучаться. Надо просто верить, что эта встреча однажды состоится.