Маленькому Дамиру все это стало видиться само собой разумеющимся. Он и не представлял себе женщину, не учиняющей театральную истерику. Вероника отличалась от них, но незначительно. Присущие ей гордость и чувство собственного достоинства в сочетании с особым стилем одежды заставляли воспринимать эту особу с опасением и благоговением. Он посчитал, что достоин именно такой женщины и что только он обладает правом очаровать её. Поспешное предвкушение победы обернулось для него разочарованием.

Так его никто не обижал. А он не привык прощать обиды.

Туман, сдружившийся с прохладой, норовившей проникнуть внутрь тела, рассеялся. Он уплывал за линию горизонта, придавая тому недостающей четкости. Он ждал этого момента. Тот настал, и он понял, что не представляет, как распорядиться исполнившимся желанием.

Он мог идти дальше, но отсутствие направления, заставляло оставаться на одном месте. Он прикрыл глаза, взяв незначительный тайм-аут. Ни одной мысли, претендующей на озарение, не появлялось. Туман, избавивший от своего присутствия окружающее пространство, переместился внутрь него. Для его извлечения недоставало знаний, как и для понимания дальнейшего маршрута.

Ситуация, тяготившая его, разительно изменилась, как он и желал, но стало только хуже.

Пространство, обретшее четкость, не разделяло чужой растерянности – оно жило собственной жизнью, и он должен был ощущать себя его частью.

Старинное здание гармонировало с названием, указанном на вывеске, размещенной над входом. В такие дома ему нравилось заходить, но не общаться с теми, кто в них находился. И вовсе не потому, что незнакомые ему люди оказывались неприятными, напротив, они производили чаще всего хорошее впечатление, чего нельзя было сказать о нем самом. В некоторых случаях адвокаты, представлявшие интересы какого-то влиятельного либо просто богатого человека, воспринимались персонами, вторгающимися в частные владения.

Ступив на порог «Old House», он ожидал проявление уже ставшей знакомой реакции. Эти издержки профессии ничуть не сказывались на качестве выполняемой им работы.

– Чем я могу вам помочь? – к мужчине, одетому в костюм, давно вышедшему из моды, подошла девушка, на бейдже которой указывалась занимаемая ею должность.

– Мне следует пообщаться с организатором торгов части имущества миссис Хоннор, адвокатом которой я выступаю.

– Думаю, вам нужен директор аукционного дома, – с лица администратора стерлась приветливая улыбка, что собственно, он и ожидал увидеть.

– С удовольствием, – мистер Гриэн сохранял невозмутимость, и удивить его пока не успели.

Адвокат проследовал за девушкой, спешившей проводить его к кабинету директора, пытаясь сформулировать обоснование поисков проданного лота.

– Входите, – администратор распахнула двери кабинета руководителя учреждения.

– Докладывать директору обо мне не станете?

– Все уже сделано, – девушка показала непрошенному гостю смартфон, с которого она отправила сообщение, и поспешила удалиться.

Гриэн решительно вошел в кабинет и увидел стоявшего у стеллажа с картотекой мужчину, одетого так, словно он только что с утренней пробежки вернулся.

– Проходите, не стесняйтесь. Я сейчас поищу папку с файлами о лотах миссис Хоннор.

– Так быстро.

– А чего тянуть резину, все равно же эти сведения вы, как адвокат сумеете получить. Я не привык тратить чужое время. Кстати, кофе или чай желаете?

– О, спасибо, но не стоит беспокоиться.

– А вот и файлы, – директор аукционного дома извлек из ящика тонкую папку, и бегло ознакомившись с её содержимым, протянул адвокату.