Её тело налилось, не успев даже толком вырасти.

- Есть за что подержаться, - нахваливала Кларисса дочурку, - что сзади, что спереди! - а Ола от этой похвалы, ещё больше прогибаясь в пояснице, выпячивала соблазнительно зад и выкатывала грудь колесом. Она, как и все в посёлке, смугла и чернява, яркая, красногубая от природы, невысокая, с чисто женской фигурой в форме гитары, хоть сейчас в её семнадцать, бери и играй, и откликнется, и запоёт.

Я, по сравнению с ней, не то что гитара, а только лишь смычок для скрипки, которую видела однажды, когда отец взял меня в недальнее плавание. Какое же прекрасное было время!..

***

Отцовская шхуна «Иллария» прибыла в небольшой портовый городок, в паре недель пути от родных берегов. Там оказалось намного веселей, чем в нашем захолустье под говорящим названием «Де пескадор», где кроме рыбаков да их жён с детьми, никто не проживает. А здесь, жизнь кипела, ярмарочная площадь звенела голосами торговцев, пестрела яркими красками товаров, удивляла чужеземными лицами, пахла не только сырой рыбой, как наш посёлок, но пряностями, сладкой ванилью, корицей и кофе, тем, который варили тут же на раскалённом песке и угощали вместе со сладким щербетом, в благодарность за покупки.

В ту поездку отец баловал меня: накупил разных нарядов, украшений: бус, серёжек, браслетов и даже отвёл в женскую лавку, где позволил выбрать мазилки, какие только захочу. Я была счастлива. Хоть пользоваться всеми этими штучками и не умела, но что тут сложного? Садись да выводи угольным карандашом дугой чёрные брови, как у Олы или самой Клариссы, или крась алой помадой губы, отчего они будут не менее соблазнительны, чем у сестрицы.

Но главное, что меня поразило – большой книжный магазин! Чтение всегда, как только научилась складывать буквы в слова, было моей слабостью, и отец это поощрял. Он, со словами,

- Выбирай, что захочешь, - оставил меня в этом царстве на целых три часа, а сам отправился уладить дела с грузом. И я выбрала! На шхуну папа тащил по увесистой связке книг в каждой руке! Я ликовала! Чего там только не было! И книги по географии, и о животных, и пяток модных любовных романов и самая главная моя тайна: «Дамский трактат»!

Мне его посоветовала продавщица,

- Хочешь, милочка, владеть мужскими сердцами?

- Конечно, хочу! Кто ж откажется? – хотела воскликнуть, но лишь зарделась, так что ушам стало горячо, и молча кивнула. И она упаковала мне главную инструкцию по мужикам в середину стопки, чтобы папе не попалась на глаза.

Но он и не интересовался, просто оплатил счёт, когда вернулся, и посмеявшись,

- Ну, дочка, станешь в посёлке самой умной, когда прочтёшь! – подхватил ношу. Мне было немного неловко, когда продавщица на эту его шутку прыснула в кулак и заговорщически подмигнула, но он ничего не заметил, и мы пошли на корабль…

На обратном пути я попросила отца брать меня и впредь в путешествия, но он отказал,

- Не женское дело, Индри. Надо замуж выходить.

- Да кому ж я нужна-то, папа? Ведь, цапля же! – как ни крути, правде в глаза глядеть научилась.

- Найдётся и на тебя любитель, а что красоты твоей не замечают, так дураки потому что, дальше нашей дыры носа не казали, вот и не знают, что люди могут быть другими. Я твою маму нашёл далеко отсюда, на чужом берегу, в дальних краях, где воздух прозрачен, как горный хрусталь, а дыхание клубиться туманом, оттого, что он холоден и свеж. Женщины там белокожи и синеглазы, и напоминают высокий ковыль, а мужчины большие, широкоплечие и могучие, так что эти женщины рядом с ними, как тонкие тростинки.