Дома мама оказалась одна, отец ещё не приехал. Тимофей даже обрадовался: давно не приезжал, только созванивался с мамой по телефону, а тут такая возможность просто поговорить спокойно.

- Ты голодный? – извечный мамин вопрос.

Кивнул положительно.

- Вот, если бы ты позвонил заранее, предупредил, то я бы чего-нибудь вкусненького приготовила. А так только грибной суп и рыба с овощами. Пирог лимонный к чаю.

Тимофей улыбнулся в ответ.

- У тебя и суп грибной объедение, ма.

- Это просто ты питаешься кое-как, на бегу и в сухомятку. Так и язву недолго заработать, - начала мама свои причитания. – А я тебе предлагала помощь по дому, ты сам отказался.

Да, было дело. Когда переехал в свою квартиру, на второй или третий день свободы, она прямо с утра заявилась с инспекцией. Хорошо, что новоселье Тимофей запланировал отмечать в выходные. Дома никого, он не проспал пары и стоял уже в коридоре, одетый и обутый. Это и помогло выставить маму, не пустив дальше порога. Ещё пару атак отбил доводами про то, что нечего ей сумки таскать с едой, это тяжело, а для уборки есть пылесос. Договорились в итоге на том, что каждую неделю по вторникам Тим, как примерный сын, ужинает, а по субботам обедает у родителей.

Смирившись с отсутствием доступа к телу сына, Алина Максимовна начала штурм мозга посредством телефонной связи. Звонила чуть ли не каждую минуту. Осадить ее в этом напоре оказалось сложнее, но в итоге мать и сын пришли к компромиссу, что Тим сам без напоминания звонит маме по понедельникам и средам. Мама же звонит, когда действительно что-то важное. Со временем Алина Максимовна переняла у бабушки бразды правления научной и издательской деятельностью деда и отца, стала жутко занятой, а сын – относительно свободным.

- Хорошо я питаюсь, хорошо. Я всё-таки врач, все про язву желудка знаю.

Только тут же припомнился разговор с Мариной и ее фраза «Да какой ты врач!». Но мама, конечно, такого не скажет. Хотя мама необъективна в своей слепой любви к сыну, и для неё своя правда. Тогда кто же скажет ему настоящую правду? Да и есть ли она?

Отец пришел поздно, когда Тимофей решил было остаться ночевать у родителей и переговорить с ним уже с утра. Тот отказался от ужина, засев в кабинете, куда сын и отправился, расставлять все точки над и.

- Пап, я хочу с тобой поговорить.

- Проходи, садись, - кивнул головой Алексей Тимофеевич в ответ и отложил стопку бумаги на край стола.

Кабинет у Тихомирова-сына был сделан по образцу кабинета Тихомирова-отца, а на внука всегда наводил трепет огромный массивный секретер и дубовый стол. Себе Тим такого кабинета не хотел, хотя и признавал, что выглядит это солидно и представительно.

Сев в кресло, сын внимательно посмотрел на отца. Тот ответил ему тем же.

- Мы с тобой не правильно друг друга поняли, пап, - начал Тимофей. – Я не хочу перебирать бумажки, проставлять печати и договора степлером скреплять. Я хочу реальную работу, пациентов хочу своих. Пусть и под контролем, но лечить. А в хирургии хочу оперировать, а не исполнять обязанности управляющего.

Алексей Тимофеевич тяжело вздохнул. Он, имея поддержку своего отца и обладая неоспоримым талантом оперирующего кардиолога, поднялся легко и уже так высоко в своей профессии, давно состоялся как хирург, что ему было тяжело представить, каково его сыну пробивать путь самому. Тем более, что таланта у Тима особого и не было, а позволить тому стать посредственным врачом, позорящим фамилию, Алексей не мог. Вот и получалось, что по мнению отца, наилучший вариант для него – это управляющий клиники. Мнение сына в этом вопросе не учитывалось.