— Надеюсь, ты помнишь наш уговор, — произнес Себастьян, в третий раз поправляя безупречно завязанный галстук.

Себастьян. Я только недавно начала называть его по имени даже в своих мыслях. До этого он всегда был «муж» или «герцог» — нечто абстрактное, функция, а не человек. Но чем дольше я жила в этом теле, в этом доме, тем больше деталей прорисовывалось в общей картине. Маленькие привычки, жесты, тембр голоса... Себастьян Эшфорд, сорок два года, единственный сын своих родителей, унаследовавший титул и состояние в двадцать три после скоропостижной смерти отца. Женившийся на Адель из соображений выгоды — её отец, хоть и не имел громкого титула, владел обширными земельными угодьями на юге.

— Конечно, — я спокойно улыбнулась. — Слушать, запоминать, быть любезной. Не маленькая.

Его передернуло от моей последней фразы — слишком современной, слишком непривычной в устах аристократки. Но возразить он не успел — из коридора донеслись размеренные шаги и голос дворецкого:

— Мсье Альбер Леван, господин.

Я приготовилась увидеть грузного мужчину с масляными глазками, которого рисовали в моём воображении обрывки воспоминаний Адель. Но когда двери распахнулись, на пороге возник высокий, болезненно худой человек с острыми скулами и тонкими, бескровными губами. Его лицо было испещрено следами оспы, создававшими жуткий рельеф в боковом освещении из окна. Глубоко посаженные глаза казались темными провалами, и только когда он шагнул вперед, я разглядела их цвет — льдисто-голубой, почти прозрачный.

— Добрррого дня, дорррогой дрруг, — произнес он, и я поняла причину моего присутствия здесь. Его речь была настолько искажена картавостью, что требовалась немалая концентрация, чтобы разобрать слова. А вид настолько страшен, что любая дама отпрянула бы от отвращения, что и было на руку моему мужу. В любом случае, чтобы не задумал муж, перехватив инициативу в свои руки, я буду управлять этой странной ситуацией.

— Мсье Леван! — прервав мои размышления, протянул Себастьян, шагнув навстречу и расплываясь в улыбке. — Рад вас видеть. Позвольте представить мою супругу, герцогиню Адель.

Я тотчас грациозно поднялась и сделала легкий реверанс, не опуская глаз, как сделала бы настоящая Адель.

— Очаррррована, — проговорил мсье Леван, склоняясь к моей руке. Его пальцы были сухими и горячими, как у лихорадящего. — Ваш супррруг не сказал, что вы пррррисоединитесь к нам. Какая прриятная неожиданность.

— Не могла упустить возможности познакомиться с вами лично, — я улыбнулась, высвобождая руку. — Себастьян так часто упоминал ваше имя в последнее время.

Мой муж бросил на меня быстрый, настороженный взгляд, но я продолжила:

— Ваши торговые успехи впечатляют, мсье Леван. Особенно в северных портах, где, как я слышала, конкуренция особенно высока.

Мсье Леван замер на мгновение, явно не ожидая от благородной дамы знания деловых вопросов.

— Вы... интерррресуетесь торрррговлей, мадам?

— О, совсем немного, — я сделала легкомысленный жест рукой. — Но разве может жена не интересоваться тем, что занимает умы её мужа? К тому же, — я понизила голос до заговорщического шепота, — последняя коллекция тканей из Индии, которую привезли ваши корабли, просто восхитительна. Я видела платье мадам Ренье на приеме у графини... такой изумительный шелк с золотой нитью.

Лицо мсье Левана просветлело, и даже его ужасная кожа стала выглядеть менее отталкивающе, когда он улыбнулся.

— Вы обладаете пррревосходным вкусом, мадам. Возможно, вам будет интерррресно взглянуть на новые обрррразцы, которррые пррррибудут в следующем месяце?