Вернувшись домой, я обнаружил целых пять ночных ваз от заждавшегося меня гонца. Мы покидали Идумею спешно, и, должно быть, «гончар», как я и решил его называть впредь, ибо последний так и не удосужился сообщить своего имени, не сумел выяснить, остался я в городе или нет.

Для себя после этой истории я сделал вывод, что коли мне присылают какой-то заказ – скажем, те же ночные горшки, на месте я или нет, а слуги должны хотя бы деньги передать. Подарки прислали – шли ответный поклон, потому как это совсем не дело, если вот такими простыми путями кто-то не ведомый мне начнет выяснять, когда я дома, а когда меня нет.

Через месяц после того, как Ироду исполнилось двадцать пять лет, его не объясняя, причин спешно вызвали в Иудею, рекомендовав быть готовым к приему во дворце и иметь пышную свиту, что тот и сделал. Мы уже давно ожидали, что Антипатр отыщет достойное место для своего второго сына, и не ошиблись. Да и чего ждать молодому, умному и весьма талантливому мужчине, когда его старший брат официально управляет Иудеей, а отец продолжал крутиться на посту первого министра и советника этнарха?

Ирод ждал новых земель, новых заданий, которые он сумеет с блеском исполнить, прославив свое имя.

Новое назначение моего господина оспаривали между собой многие родовитые и богатые семейства – губернаторство в плодородной, точно сад Гесперид, Галилее.

О, Галилея, с ее зелеными, густыми лесами и озерами, изобилующими рыбой, чьи берега густо поросли плодоносным орешником. Пальмовые и оливковые рощи, да заросшие инжиром сада дают урожай четыре раза в год!

О, чудесная Галилея, нам не было суждено задержаться там сколько-нибудь долго, да и как быть, когда кругом одни только завистники, мечтающие дни и ночи напролет о том, как бы сделать дивную Галилею своей вотчиной. Прекрасную, богатую и плодную жену Галилею своей законной супругой. Ради нее мой князь был готов навсегда отказаться от губернаторства в родной ему Идумее, предпочитая более выгодный союз.

Как прекрасно было бы обосноваться в столице ее – славном городе Тверии, где жить в покое и счастье долгие годы, но… если для любого другого Галилея была пределом мечтаний, Ирод любил обещанную ему богами Иудею, а следовательно, рассматривал свое губернаторство лишь как ступеньку на пути к грядущей славе, а высокородную и желанную во всех смыслах этого слова Галилею – как наложницу. Именно в таком отношении к новому назначению я вижу основную причину неудачи Ирода на этом важнейшем в его карьере посту. Должно быть, местные божества, которых в горных селениях во все времена было превеликое множество, проникли в тайные мысли князя – жениха девы Галилеи и подняли тревогу.

О, непокорные галилеяне, для которых немалым оскорблением являлось уже и то, что Иерусалим сажает им на шеи чужака в обход природным князьям, отцы и деды которых испокон веков правили в этой благословенной земле. А тут даже не иудей, с которым следовало бы считаться, а жалкий идумей!

И в этой ситуации, право слово, не знаешь, что и лучше. Галилея так же, как и Идумея, совсем недавно сделались иудейскими провинциями, и их жители с ножом у горла приняли религию иудеев, обе пограничные. Они могли бы понять друг друга, но так уж получилось, что между Галилеей и Идумеей пролегла сама Иудея, а следовательно, пропасть.

Так что не ко двору пришелся Ирод в Галилейском княжестве, причем настолько не ко двору, что если рассказывать, то лгуном сочтут.

В общем, дело было так: едва только мы во дворце главного города Тверии разместились с семьей правителя, со свитой и преданными воинами, которые из Идумеи последовали за ним на новое место, как явились пред честные очи своего нового князя члены галилейского совета и, простираясь перед ним по местному обычаю, слезно молили защитить от разбойников. Мол, неведомо, из каких земель появилась в округе шайка «перекресточников» со своим князем дорог атаманом Иезекиею. И будто бы разоряют эти живопыры не только приграничные деревни и заставы, но и на небольшие города нападают, и купцы от них плачут горючими слезами, и мирные люди из города в город перемещаться без риска для жизни не могут. И вот просят члены совета нижайшим образом, чтобы новый князь их спас, расправившись с лютыми разбойниками, как справлялся и с большим злом в своей родной Идумее.