- Ну вообще, Женя, он парень красивый и на уши присесть может...

- Но только не мне. У нас с ним чисто деловое соглашение, выгодное обоим. Да и, поверь, я ему тоже не больно сдалась, он сам сказал, что я того, - кручу пальцем у виска, - идейная. Не в его вкусе, короче. Так что не переживай, Цветкова, честь он мою не запятнает.

Как-нибудь перекантуемся месяц, а потом на вольные хлеба. Он с наследством, я с миллионами.

- Ну не зна-аю, всё равно мне это ужас как не по душе, - Анька берёт вилку и вяло ковыряет оливье. - А если мамка твоя на городской позвонит и тебя позовёт? Что я ей скажу?

- Не высасывай из пальца, мы этим телефоном раза три от силы за пять лет пользовались.

- А что в универе говорить будем?

- Но-но-но! В универе - ни слова! Никто ничего знать не должен. Для всех мы с ним по-прежнему друг для друга абсолютно чужие, не связанные никакими штампами люди. Поняла? Ни единого слова!

- Да поняла я, - уныло соглашается Цветкова. - Надеюсь, ты тоже понимаешь, что делаешь.

- Честно - не совсем, но точно понимаю ради чего я это делаю - ради нашего светлого будущего с Джоном. И чтобы осуществить свою мечту я готова пойти на многое.

8. Часть 8

***

Ровно в семь вечера к подъезду подъехало такси. Я, таща за собой клетчатый баул с тряпками, под всхлипывания Цветковой покинула нашу съёмную однушку и сделала шаг в неизвестность.

Как бы я не пыталась хорохориться перед Анькой, разыгрывая из себя смелую Лару Крофт, которой любое задание по плечу, внутренне я паниковала. И чем ближе вишнёвая Приора была к месту назначения, тем сильнее росла паника.

Как мы будем жить бок о бок с Малиновским? Чем мы будем заниматься, допустим, тоскливыми дождливыми вечерами?

Месяц - срок не большой, но и не такой уж и маленький. Как-то пару лет назад я успела всего лишь в течении тридцати дней съездить на море, побывать на свадьбе двоюродной сестры, полежать в больнице с острым бронхитом и посетить легендарный цирк Дю Солей. Один месяц и столько событий.

Что это вообще такое - соседствовать с парнем? Это же... парень! Ужасные манеры, пошлые шутки, перегар и эта его дурацкая электронная сигарета...

Где будет в доме Малиновского моя комната и смогу ли я беспрепятственно общаться по скайпу с Джоном? А если мама попросит видео связь, как я объясню ей, куда делись обои в цветочек и заставленная книгами Аньки полка? Сильно сомневаюсь, что Малиновский умеет читать и вообще знает, для чего нужны книги.

- Рубиновая семь, - оповещает таксист и глушит мотор возле высокого забора из красного кирпича. - Здесь?

- Наверное, - жму плечами, но, заметив потом в прорези между коваными прутьями Бентли Малиновского, понимаю, что адресом мы не ошиблись.

Водитель любезно вытягивает из багажника мою сумку и, плюхнув ту на пыльную тропинку, уезжает, оставив меня совершенно одну.

Вдоль главной дороги тянется длинный забор, за которым торчат треугольные крыши однотипных таунхаусов. Я не знаю, как живут внуки миллионеров - видела только на фото в интернете и по телевизору, но это место произвело на меня неизгладимое впечатление. Красиво, чисто, свежий воздух. Уж точно не сравнить с нашими Печатниками.

- Привет, - у ворот откуда ни возьмись нарисовалась красивая блондинка в обтягивающих скинни, держа на руках тощего дрожащего той-терьера. Стрельнув взглядом по моему прикиду, и особенно по клетчатой сумке, девица извлекла из кармана ключ. - А ты к кому?

- К Малиновскому. Бо...Богдану, - получилось жалко, но я действительно растерялась.

- А, понятно, - безразлично тянет она и, прислонив ключ к таблетке современного домофона, кивает внутрь огороженного двора. - Ну пойдём.