- То есть, без денег ты бы за меня не вышла?

- Конечно, нет! - ужасаюсь и опускаюсь на скамейку рядом. - Богдан, ну правда, я тороплюсь. У меня ещё пара у Веника после двух.

- Красивое у меня имя, правда? Бог-дан, то есть Богом дан.

- Если ты сейчас же не отдашь мне мои три миллиона, я скажу тебе без цензуры кем ты дан и куда потом пойдёшь. И проверь, это будет далеко не райский сад.

Смотрю на его расслабленную позу, идиотскую улыбку и испытываю злость вкупе со страхом. А если Цветкова права и это какая-то шутка? Никаких денег нет, а штампом он завербовал меня в свои вечные должницы, и уже я буду обязана отдать ему три миллиона, чтобы от этого штампа избавиться... Я же его совсем не знаю, а то, что мне о нём известно, сильно далеко от образа добропорядочного гражданина.

Ну и что, что мы учимся в одном университете - это уж точно не гарант того, что он не решил меня облапошить. Он всегда может сказать, что я пошла за него по доброй воле и ему все поверят, потому что только идиотка выйдет замуж без желания.

- Где. Мои. Деньги. - Чеканя каждое слово не отрываясь смотрю на его дзен-лицо и даже через раздражение, злость, усталость и подозрительный страх не могу не отметить, что он симпатичный. Даже, наверное, красивый. Чистые голубые глаза с тёмной радужкой, правильной формы нос, чёткие скулы и волевой подбородок, покрывшийся густой двухдневной щетиной.

Малиновский выдохнул облако пара и, кинув вэйп в нагрудный карман рубашки, повернул голову на меня.

- Да расслабься уже ты, лапуль, никуда от тебя твои деньги не убегут, - миролюбиво тянет он и обнажает ровные зубы в подкупающей улыбке. - Думаешь, я кинуть тебя хочу?

- Нет, но, мало ли...

- Поверь, я жениться хотел не больше твоего, и, прости, тем более на тебе. Без обид. Ты немного, как бы это сказать, не в моём вкусе.

Ощутив себя на удивление глубоко уязвлённой, горделиво задираю подбородок:

- А чего так? Я, да будет тебе известно, моделью могла стать, по всем параметрам идеально подходила.

- Так я и не про внешность говорю.

- Ой, да брось! Только не надо мне тут сейчас лапшу на уши вешать, что ты относишься к той категории парней, для которых важно внутренне наполнение девушки. А если и так, то чем тебе мои внутренности не угодили?

- Пф, скажешь тоже, на это мне вообще пофигу, - Малиновский складывает брови домиком и отбрасывает пятернёй мешающуюся чёлку. - Ты симпотная, но, согласись, ты странная.

- Это я-то странная? - вспыхнула, аж на месте подпрыгнула.

- Ну да. Идейная, правильная вся. Наверное, трамвая ждёшь?

- Какого ещё трамвая?

- Ну вот, и с чувством юмора напряг. Не, извини, лапуль, но не для тебя мама ягодку растила.

- Да пошёл ты, ягодка! Давай сюда мои деньги, а завтра - развод, и женись потом на ком захочешь! - психанув, швыряю букет в урну, следом летит ни в чём неповинная фата.

- Да не злись ты! Мы же с тобой партнёры, а не любовники, так что честность должна быть на первом месте, как в бизнесе. А раз так, то говорю как есть: развода ты в ближайшее время не получишь. Впрочем, денег тоже.

Нисколько не заботясь о том, как я сейчас выгляжу, в ужасе вылупляю глаза на Малиновского.

- То есть... То есть как это - не получу?

- Извини, совсем из головы вылетело раньше упомянуть - таково условие завещания. Чтобы вступить в права наследования, в браке я должен быть минимум тридцать дней. Так что, малышка, настраивайся на медовый месяц.

- К-какой ещё медовый месяц? - раскрываю глаза ещё шире и тут меня как будто бы озаряет: - А-а, я поняла, это типа шутка такая? - смотрю на его невозмутимое лицо и чувствую, как моё искажается в мимике неподдельного отчаяния. - Ну как же так? Мы же с тобой договаривались: мы женимся, ты отдаёшь мне деньги, потом мы разводимся...