— То есть это что-то вроде врат смерти? Один умрет?

— Да. Зайдешь снова — оставишь там и второго брата, а тело станет твоим. Бери кольцо, парень, бери же! — прохрипел некромант.

— Но ведь это все равно, что убить их, — задумался Шут.

— В твоем случае иначе никак! — сказал маг и застонал, хватая ртом воздух.

Вор задумался, взвешивая все «за» и «против». Хрипы мага его не смущали, Шут не испытывал к нему того сострадания, которое почувствовал в первые минуты знакомства. В минуты, когда еще не знал, что перед ним сам некромант. Теперь же парень презирал его.

— Я не убийца, — отрезал Шут после минутного молчания, — не хочу стать таким, как ты. И сдохнуть, как ты, тоже не хочу. Ты похож на гнойник. Хотя нет, ты и есть гнойник. И поделом! Я наслышан о твоих черных деяниях. Так расплатись же сполна!

Шут попятился к выходу, ожидая вслед проклятия от мага, но их не последовало. В этот самый момент голова некроманта откинулась назад, он задрожал и страшно захрипел, дыхание его стало громким и прерывистым, ноги в судороге вытянулись вперед, а руки вцепились в подлокотники. Несколько секунд он дергался, после чего резко сел и уставился обоими глазами, мутным и ясным, на Шута. «Я останусь и подожду», — заявил маг и тут же обмяк в кресле. Его лицо посерело и застыло с полуоткрытым ртом. Кольцо выпало из ладони и звякнуло об пол.

Стало тихо. Шут несколько секунд стоял не шевелясь. Потом наконец вышел из оцепенения, приблизился к мертвецу и поднял кольцо с дощатого пола. Крупный черный камень в искусной ковке имел несколько граней и лениво переливался в тусклом свете, проходящем сквозь грязные окна. На ободке кольца были выгравированы слова «Войти может каждый». Шут надел трофей на палец левой руки и собрался было оставить пыльное жилище, как вдруг его взгляд выхватил предмет на стене. Там, на гвозде, болталась черная шляпа с загнутыми вверх полями и белой лентой у основания тульи. «Всегда хотел такую», — подумал Шут и снял шляпу с гвоздя. Тщательно отряхнув головной убор от пыли, он надел его и покинул мрачный дом, закрыв за собой окно.

5. Глава 5. Доктор

Поднимаясь на холм, Ева сильно волновалась. Стало жарко: то ли от подъема, то ли от страха, то ли из-за выпитого вина. Дом, показавшийся над изгородью, теперь выглядел зловеще. Мориус молчал, словно выдерживал ритуальную паузу перед тайным обрядом.

В доме царил страшный беспорядок: разбитая посуда осколками валялась на полу вместе с книгами, сброшенными туда с полок мебели, дверцы которой были вырваны вместе с креплениями. Глядя на этот бардак, Ева еще больше уверилась в том, что портрет необходимо уничтожить. Хорошо, что она вовремя покинула дом: там словно прошел ураган.

— Это он? — спросил Мориус, указывая на портрет.

Ева чувствовала на себе взгляд призрака и, не глядя на картину, утвердительно кивнула. Одновременно она ощущала решимость и стыд перед Дарием, успокаивая себя тем, что своими действиями не только обезвредит полтергейста, но и поможет ему отправиться туда, куда сам он попасть не мог.

— Ты знаешь о том, что портрет нельзя снять? — раздался голос Мориуса, изучавшего картину.

Ева обернулась.

— Как это нельзя?

— Он вмурован в стену, — Мориус приподнял раму, — видишь? Она висит сверху. Раму можно снять, а вот полотно — нет. Оно находится прямо в стене. Наверное, из-за размера его вытащили из рамки и перевозили, свернув в рулон.

— Картины могут перевозить таким образом?

— Иногда, — кивнул лорд. — Так или иначе, снять его не получится.

Близился закат. Взгляд призрака становился все ощутимее. Кровь отхлынула от лица Евы. Пути назад не было. Дарий, скорее всего, уже понял, что ему угрожает опасность, и вряд ли позволит кому-то лишить себя дома. И зачем только прежний хозяин вмуровал полотно в стену?!