В ее голосе проскользнула лютая издевка, зазвенел хохот. «Я, увечная, лишенная дара, и то смогла разглядеть посланницу Тьмы, — кричали ее смеющиеся глаза. — А вы, великолепный и ослепительный инквизитор? Неужто просмотрели?»

Алекс обернулся и пристально взглянул на поднимающуюся калеку.

Его алые глаза сузились, превратившись в две пылающих щелки, и Тристан, выступив из тени, только качнул головой:

— Ее хозяйка сама Тьма. Иначе кто б мог вернуть жизнь в разбитое тело? И еще и дар, сцеженный черной магией. Тьма вернула то, что забрала.

Искалеченная девушка с явным усилием поднялась.

При всей ее прыти в бою, как только надобность мечом махать отпала, она стала прежней неповоротливой калекой.

И нога ее согнулась в колене, девушка припала на нее, словно мышцы вновь стянуло болью.

Шляпу свою с вуалью она потеряла, и теперь в ярком, праздничном свете вокзала она предстала перед Алексом во всей своей красе, точнее, в своей некрасивости.

— Что за сила могла сотворить с человеком такое? — изумленно произнес Алекс, разглядывая ее уродливое, жалкое лицо. Кажется, она испытывала мучительный стыд оттого, что молодой человек рассматривает ее, и рассматривает с доброй толикой страха и жалости.

— О, господин инквизитор, — усмехнулась девушка, торопливо поднимая свою шляпу и пряча под вуалью искалеченное лицо. — А в ваших детях еще есть что-то человеческое! Сострадание, например.

— Ничего, — огрызнулся Тристан. — Это быстро проходит с возрастом. Итак, что Тьма велела передать мне? Достаточно ходить вокруг да около давайте к сути.

Он проговорил эти слова спокойным тоном, но сердце его отчего-то дрогнуло и забилось часто-часто, как у юнца перед самым важным свиданием в его жизни.

Тьма прежде не обращалась к нему с просьбами.

Она шептала что-то о вечности и вечной весне. Соблазняла, нашептывая в уши страстные признания. Но ее слова всегда были похожи на бессвязное сонное бормотание. И никогда Тристан не был уверен, что , разговаривая с ним, она видит именно его и обращается со своими признаниями именно к нему. Внимание ее всегда было рассеянно на весь свет.

Теперь же он был уверен — она видит его. Она знает его, думает о нем и обращается именно к нему.

Влюбленная в него черная сила…

Интересно, какова она?

— Тьма угасает тоже, — устало выдохнула калека своим изломанным, шипящим голосом. — Как и королева Анжелика, Тьма терпит поражение. Еще немного, и они обе потеряют все силы и исчезнут.

— Как такое возможно?! — изумился Тристан.

— А вы разве ничего не замечаете? — усмехнулась искалеченная. — Те, кто задумал сделать это, давно трудятся над этим.

— И похищение девушек с этим как-то связано?

— Ну, разумеется, инквизитор. В мире не бывает, что две таких странных вещи происходят просто так, сами по себе.

— Так зачем похитили вас, и Клэр?

Калека зябко передернула плечами, будто ей невероятно неприятно было вспоминать.

— Он хочет, чтобы Тьма материализовалась.

— Что?!

— Что, господин инквизитор? — усмехнулась калека. — Вы бы тоже не отказались? Странно, что при вашей одержимости вы не додумались до этого первый.

14. Глава 13

— Я не имею права уничтожать Тьму, если вы об этом, — сухо ответил Тристан. — Я служу балансиром между Светом и Тьмой. Я гарант того, что магия не разнесет мир в клочья. Я олицетворяю порядок, а не безумство.

— Давно ли эти мудрые мысли поселились в вашей фанатичной голове? — едко усмехнулась искалеченная. — Тьма долго думала прежде, чем решиться прибегнуть к вашей помощи, инквизитор. Да, она любит вас, но не верит ни на миг. Она знает вашу свирепость. Знает, что ваша рука не дрогнет, и вы всадите нож в сердце, даже глядя в самое прекрасное лицо в мире. Уничтожить победить саму Тьму, это ли не мечта всех инквизиторов на свете! Но сейчас у нее нет выбора. Или она попросит у вас помощи, или исчезнет — и возродится в ужасной, неконтролируемой форме. И тогда вам с ней не совладать.