Вчера было как-то не до того, но сегодня я искренне восхитилась (заодно ужаснулась) их длине и густоте. Я-то, будучи женщиной деловой, уже давно носила универсальное на все случаи каре, а тут такой подарочек. Не спорю, красиво. Но столько мороки. Впрочем, пока я в сказке, можно и потерпеть. Сама-то на такое никогда не решусь. А тут можно.

Тут всё можно!

- Тогда бегом умываться и прошу к столу, - замурлыкал котяра и ловко досервировал стол, выставляя в центр исходящий паром чугунок с кашей. – Пшёночка с пылу с жару. С ма-а-аслицем.

Каши я любила, а уж с маслицем тем более, так что умылась в считанные минуты, босиком сбегав до баньки, и завтрак прошёл на ура. На сладкое чернявый подлиза организовал медовые пряники с травяным чаем, так что, когда поела, настал уже мой черёд хвалить помощника.

- Был бы мужчиной, не раздумывая замуж бы вышла, - под конец заявила в шутку. – Домовитый, заботливый. Банщик отменный. А уж повар и вовсе высшего класса.

- Я тако-о-ой, я могу-у-у, - разурчался Баюн, откровенно млея от заслуженной лести, подставляя мне под руку то лоб, то уши, чтоб, значит, не только нахваливала, но и наглаживала. – Но уж прости, жениться никак не получится, – усмехнулся доморощенный Казанова, хитро щуря свои изумрудные глазищи. – Мне больше кошечки нравятся. Так что придётся нам с тобой остаться друзьями, Алёнушка.

- Делать нечего, придётся, - вздохнула я с притворным сожалением и первая не удержалась – расхохоталась над комичностью ситуации. – Ладно, отвлеклись и будет. Пора, наверное, и в путь-дорогу собираться?

- Твоя правда, - посерьёзнел Баюн, но не слишком – на морде было написано у этого проныры, насколько отличное у него настроение. – Будем. И вот тебе мой первый совет, Алёнушка: к Горынычу едешь в платье.

- С чего это? – Я ещё не возмущалась, но была к этому уже близка. – Блюдечко сказало к нему два-три дня пути, я вообще-то планировала в походной одежде отправиться: в штанах и рубахе. Да и неудобно постоянно ходить в длинном платье в конце концов!

- А жить тебе удобно целиком? – заворчал помощник и, как ни странно, даже аргументировал: - Гримуар тебе что сказал? Бесед Горыныч с богатырями не ведет, сразу в бой вступает. А как за мужчину примет? Он же дурак! Сила есть, а ума с рождения не доложили.

- Нет, это понятно. – Я прекрасно помнила всё, что прочитала вчера, но у меня тоже было что на это ответить. – Но ведь можно же непосредственно перед встречей переодеться. Верно?

- Перед встречей? – Судя по остекленевшему взгляду кота, он такой вариант не рассматривал, и сейчас произошёл сбой программы. – А ведь правда… Вот я лопух! Ладно, твоя взяла. – И когда я уже поднялась с лавки, чтобы отправиться переодеваться в то, что присмотрела себе вчера, с гордостью добавил: - Какая мне всё-таки замечательная ведьма нынче досталась! Не только красавица, но и умница!

Я такая, я могу.

Благодаря превосходному началу дня, переоделась я буквально в два счёта и всего через каких-то пять минут уже выходила обратно, потуже затягивая кожаный ремень на чересчур свободных штанах. И вроде никогда не замечала за собой особой худобы (как, впрочем, и жира), но что-то мне кажется, ещё недавно я была на пару размеров больше…

Ай, ладно! Было бы о чём страдать!

- Ай, красота! – прокомментировал мой выход Баюн и показал «класс», так что я просто не смогла горделиво не задрать нос.

Ещё бы! Белая рубаха с алой вышивкой по вороту, тёмно-синие штаны, подпоясанные кожаным ремнем, поверх красный кафтан чуть выше колена от утренней прохлады, а на ногах – те самые вчерашние сафьяновые сапожки. Ещё бы мясца килограмм пятьдесят – и вылитый добрый молодец.