Ну а поскольку слуги, даже если не хотят, все равно в курсе о делах своих хозяев, то и истопник оказался осведомлен, что Валериан собирался-таки на прием к сестре.

Отпускать истопника не стали, нет, убивать тоже почем зря не пожелали, просто заставили выхлебать еще немного «горючего», да вырубили ему сознание. Самого закинули выкинули на одной из пустынных улиц. Не околеет. Мужика или быстро заметят прохожие, да патруль вызовут, а те уж его в околоток снесут, где он и проспится… до следующего утра.

Дальнейшее стало делом техники. Слежка за домом Валериана Зубова и фиксация выезда.

– Карета и кроме кучера два крепких лакея на запятках, – сообщил Прохор, что собственно вырядившись в слугу, наблюдал за домом.

Кучер и два лакея, даже если они помимо всего прочего выполняют роль еще и охраны, это немного. Да и не спасет такая охрана… от бандитского нападения. Криминогенная обстановка в столице Российской империи была весьма сложной. Шаек в городе хватало, вот под одну такую банду и собирался сработать полковник.

Всего в доме Ольги Жеребцовой на этот раз собралось два десятка человек, командиры гвардейских полков, чиновники, ну и конечного английский посол.

Василию Васильевичу до зубовного скрежета хотелось тряхнуть именно его, но с ним не факт, что удалось бы сработать тихо. Прибыл он с внушительной охраной из шести человек. Помимо лакеев на запятках, было четыре всадника, два спереди и два сзади кареты, вооружены пистолетами и саблями. В общем без шумного боя его не взять. Да и не надо… пока.

Карету младшего Зубова нагнала легкая коляска из которой выметнулось две стремительные тени набросившиеся на лакеев, те не успели даже пикнуть, как были схвачены и оглушены. Коляска тем временем обогнала карету и встала поперек улицы перегораживая путь.

– Прочь с дороги! – крикнул кучер и даже замахнулся хлыстом, как получил точно в лоб оглушающую стрелу от Уила.

Вскинув головой и взмахнув руками, кучер стал заваливаться вперед если бы еще не одна тень, что схватила его за руку и стянула с козлов и оттащив куда-то в сторону, то мог бы упасть головой на брусчатку.

– Тати проклятые!

Послышался щелчок взводимого пистолетного курка. Валериан явно готовился отстреливаться от разбойников, но никто ясное дело не собирался подставляться под свинец.

Бздынь!

Одна из теней разбила оконце двери кареты, а вторая тень, что-то бросила внутрь.

Бах!

Хлопнуло даже не сильно громко и вспышка была так себе, но и ее хватило, чтобы в глазах заплясали зайчики, но главный поражающий фактор, это все-таки дым и… горчица. Такая вот химическая граната.

– А-а-а!

Валериан сам неловко выскочил из кареты и был принят нападающими, что его быстро разоружили и скрутили, после чего сноровисто закинули во вторую подкатившую коляску, коя тут же умчалась во тьму. А за ней и первая, подобрав основных действующих лиц. На месте осталась лишь карета, да лакеи с кучером.

К счастью для Василия Васильевича к сестрице на прием Валериан ездил без своей любовницы княгини Марии Потоцкой, коей в эти дни было дурно, то ли из-за беременности, то ли из-за критических дней.

В коляске младшему Зубову оказали помощь, промыв глаза молоком, а потом водой, помогла не сильно, но все-таки полегчало. Он дергался в руках казаков, но все было тщетно, мог только мычать из-за кляпа во рту.

Пленника вывезли за город в заранее оборудованное для допроса местечко – вырытую землянку в глубоком овраге. Там ему вынули кляп. Валериан начал орать, грязно ругаться обещая всевозможные кары, но быстро заткнулся, стоило схлопотать по лицу сильный удар, что разбил губы и выбил ему два зуба.