В этот момент дверь в комнату со стуком распахивается, и в неё влетает давешний кабан. На прыщавой морде – желание убивать, в руках – узкий кожаный ремень. Похоже, за отбитый на лестнице спортзала зад мне будут мстить прямо сейчас.

– Су-ука! Ща я тебя! – брызжет слюной Толик, но сегодня явно не его день.

Быстро вскочить на ноги. Перехватить ошалевшего от такой моей наглости кабанчика за шкирку, стукнуть по шее в правильном месте – тут и Никита справится, силы не надо – и уложить в бессознанке мордой в пол. Потом тихо прикрыть дверь и подпереть ручку спинкой стула.

Хорошенько подёргав, убеждаюсь, что открыть теперь невозможно.

Шибздец, карапузы. Теперь вы сюда зайдёте, только снеся дверь с петель. Силёнок-то хватит?

Соображаю, что в суматохе полотенце с меня соскользнуло и я стою совершенно голый. Иду к шкафу и выбираю что-то очень похожее на одежду Матвея – с кучей карманов и будто в зеленовато-грязевых разводах. Не знаю почему, но у меня ощущение, будто именно таких тряпок мне не хватало всю прежнюю жизнь.

Одевшись и повернувшись к Толику, вижу интересную картину: двумя пальцами схватив парня за лодыжку, на остальных четырёх (да, их шесть) рука Шанкры пытается упереть тушу под кровать. Туша не прётся, несмотря на напряжённые мышцы руки, и в голове появляется картинка из памяти Ника «Бурлаки на Волге». Ржу в голос и всё же говорю:

– Брось гадость!

Перепрыгнув через кабана, хватаю наконец упрямую конечность. Она тут же притворяется дохлой и обвисает в руке тухлой крысой. Кстати, про тухлую я не зря, пахнет рука очень даже специфически. Хотя на месте бывшего сращения с телом бога – просто ровная такая молодая кожа.

Ничего удивительного в живой конечности, собственно, нет. Несмотря на специализацию в виде тьмы, торговли или там закона, основной божественной силой всегда являлось созидание. Так что если какой божок собирается справить недалеко от вас малую или большую нужду – лучше держаться от этого места подальше. Неизвестно, что там потом вырастет. Или кто.

На руке, которую я верчу, все ещё сохранилась пара татуировок. Видно их плохо, конечность не то чтобы мумифицировалась, но как-то… съёжилась. Зато на волосатом запястье – широкий золотой браслет, а на двух пальцах из шести – кольца. Одно золотое, второе – совершенно чёрное, будто сотканное из мрака. Неужели повезло и в моих руках наконец-то окажется какая-нибудь божественная хреновина?!

Пытаюсь стянуть с пальца кольцо под вялое трепыхание руки, но не тут-то было: оно словно сжимается, никак не желая покидать палец. Трясу лапу, наверное, минут пять, сдабривая действо грязными ругательствами – как собственными, так и из этого мира. Бесполезно.

Второе кольцо снять тоже не удаётся. Более того: при попытке открутить палец руку Шанкры начинает откровенно плющить и корёжить. Впервые вижу конечность, которая так старательно пытается подохнуть. То же происходит, когда я пробую стянуть с кисти браслет.

Наконец сдаюсь. Видимо, пока мне до Шанкровых примочек всё же не добраться. Жаль. Я было представил, как обвешаюсь артефактами и получу хотя бы парочку божественных орудий.

Кстати, о силе…

Закрыв глаза, медленно выдыхаю и обращаюсь к источнику.

Каналы до сих пор заполнены тьмой Карха. Заставить её двигаться по каналам силой слабого источника не получается. Пытаюсь повторить знакомые заклинания, используя в качестве базы тьму, – тоже глухо.

Но ведь сам Карх как-то магичит?

Поправочка: не как-то, а о-го-го как! Было дело, сталкивался. Значит, теоретически взять чужую тьму под контроль возможно.