– Ты оставил меня! Я тебя ненавижу! – София резко вскочила на ноги и отошла от могилы, пытаясь унять тяжелое дыхание. – Я буду ненавидеть тебя с каждый днем все сильнее!

Пальцы сжались в кулаки, больно впиваясь в кожу, но гнев только нарастал. Ее любовь превращалась в ненависть к мертвому человеку. Возможно, это было сумасшествием, но после того, как она выплеснула все, что у нее накопилось, вдруг стало легче.

София уходила, временами бросая взгляд на могилу и гордо вздернув подбородок. А потом села в машину и нажала на педаль газа. Белый «Астон Мартин» взвыл и поехал обратно в поселок.

Дома ее ждал ошарашенный Михей, который тут же позвонил Йону. София не стала заходить в дом – уселась на скамейке на улице. Не хотелось возвращаться в разрушенную комнату.

– Дочка, – ладонь Михея легла на ее руку, – мы с тобой, вместе справимся. Конечно, сейчас сложно, но научимся жить заново. Скажу банальную фразу: время лечит. Она верная.

София перевела на него взгляд, чтобы ответить, но внимание привлек заехавший во двор джип. Из машины выбежали Йована и Милош, которые тут же кинулись к ней.

– Думали, я окончательно свихнулась и пошла топиться? – холодно произнесла София. – Испугались? Нет, я не собираюсь этого делать, чтобы облегчить встречу на том свете. Я буду здесь, а он – там!

– София, что ты говоришь? – Йована присела на корточки. Милош сел рядом с сестрой и обнял ее.

– Давай будем сильными, – произнес он.

– Давай, – с нотками злости ответила она.

Йон даже подходить не стал – бросил Михею, что едет в «Обсидиан», нервно посмотрел на Софию и уехал.

– Где ты была? – улыбнулась Йована. – Ездила на кладбище? Говорят, это многим помогает пережить утрату.

София перевела на нее острый взгляд, но нашла что ответить:

– Я была на кладбище. Чуть не вырыла своего мужа обратно.

Она встала со скамейки и направилась подальше от дома. Остановилась спиной к нему, даже не желая смотреть на этот проклятый фасад. Милош и Йована переглянулись.

– Я поняла кое-что. Все очень просто: я зла и обижена, я ненавижу мужа за то, что он ушел. Ненавижу, потому что бессмертный Анхель Бахти наконец умер! Он сдался. Так просто: взял и умер! Буду ненавидеть его до конца своих дней. А умирать рано я не собираюсь.

– Господи, – прошептала Йована, – она сошла с ума. Может, позвонить врачу? Доктору Драшковичу.

– Не делай резких движений, – посоветовал ей Милош, и Михей сел рядом с ними.

София обернулась к ним и усмехнулась:

– Я в полном здравии. Лежала и плакала столько времени, но какой смысл жалеть себя? Ведь так?

Они молчали – слов не находилось. София сходила с ума – другого объяснения не было. Она сходила с ума от страшного горя, от понимания, что потеряла самого любимого и родного человека. Она злилась на него, но даже эти чувства можно было оправдать. Это защита, которую воздвигла, чтобы жить и двигаться дальше.

Надо было принимать эту игру, и все закивали.

– Я отведу тебя в комнату. – Йована рискнула встать и подойти к подруге. Оказавшись рядом, коснулась ее плеч. – Тебе надо больше отдыхать.

– Но я не устала! – крикнула София, но при этом поддалась Йоване – направилась в дом. – Я не хочу отдыхать.

– Надо, ты утомилась.

София встала возле двери, вспомнив, что разгромила комнату, сорвала любимую вещь Анхеля – коричневый тюль. Ее голова опустилась, и она прошептала:

– Позвони доктору Драшковичу. Мне нужна помощь… Я схожу с ума…

Йон ходил по залу «Обсидиана», думая, что подошло время платить проценты Лазару. Прошел еще один месяц, дела в казино шли плохо.