– То есть? – сказал Томми.

– Да то и есть. Поверьте моему слову, принимать беженцев – дело опасное. Будь моя воля, я бы большинство их интернировал. Безопасность прежде всего.

– Как-то уж слишком круто.

– Вовсе нет. Война есть война. И у меня есть свои подозрения насчет мастера[7] Карла. Во-первых, он ни разу не еврей. Потом, он появился здесь за месяц – заметьте, всего за месяц – до начала войны. Это немного подозрительно.

Томми подбодрил его:

– Так вы думаете…

– Он шпион!

– Но тут же по соседству нет ничего важного в военном смысле!

– Э, старина, вот в этом вся хитрость! Будь тут рядом Плимут или Портсмут[8], он был бы под надзором. А в таком сонном местечке всем на все наплевать. Но здесь ведь побережье, разве не так? Дело в том, что правительство слишком мягко обходится с этими пособниками врага. Любой может приехать сюда, сделать печальный вид и рассказывать про своих братьев в концлагерях. Гляньте на этого парня – да он весь пышет надменностью! Он нацист, вот кто он, нацист!

– Нам нужна пара-тройка охотников на ведьм, – мило сказал Томми.

– То есть?

– Вынюхивать шпионов, – мрачно объяснил Бересфорд.

– Ха, очень здорово! Очень здорово. Вынюхивать их – конечно же.

На этом разговор закончился, поскольку они подошли к зданию клуба.

Томми записали временным членом клуба и представили секретарю, пожилому человеку с отсутствующим взглядом. «Мистер Медоуз» заплатил вступительный взнос, и они с майором начали игру.

Томми был посредственным игроком. Он был рад, что его стиль игры как раз подходит его новому другу. Майор выиграл два круга и был очень доволен ходом дел.

– Отличная игра, Медоуз, очень хорошая – вам просто не повезло с этим ударом – просто клюшка повернулась в последнюю минуту. Мы должны почаще играть. Приходите, и я представлю вас другим членам клуба. В целом они ничего, но некоторые из них порой такие старые бабы… Если вы понимаете, о чем я. А, вот и Хайдок, он вам понравится. Морской волк в отставке. У него дом на скале по соседству с нами. Он наш местный смотритель ориентиров для атаки с воздуха.

Коммандер[9] Хайдок был крупным добродушным мужчиной с обветренным лицом, ярко-голубыми глазами и привычкой выкрикивать большинство слов. Он радушно приветствовал Томми.

– Значит, вы приятель Блетчли по «Сан-Суси»? Он будет рад мужскому обществу. Что, женщины утомили, а, Блетчли?

– Я не дамский угодник, – ответил майор.

– Ерунда, – сказал Хайдок. – Просто они не твоего типа, мой мальчик, вот и всё. Старые пансионные бабенки. Умеют только сплетничать да вязать.

– Ты забыл мисс Перенья, – сказал Блетчли.

– А, Шейла… Да, она симпатичная девушка. Типичная красотка, на мой взгляд.

– Я немного беспокоюсь за нее, – сказал Блетчли.

– С чего бы? Выпьете, Медоуз? В чем дело, майор?

Они заказали напитки и сели на веранде клуба. Хайдок повторил вопрос.

Майор Блетчли с некоторой яростью сказал:

– Все дело в том немце. Она слишком часто с ним встречается.

– В смысле, запала на него?.. Хм, это плохо. Конечно, он симпатичный в своем роде молодой человек. Но так не пойдет. Так не пойдет, Блетчли. Мы не можем такого допустить. Это тянет на закон о запрещении торговли с противником. А эти девчонки – где их национальный дух? Кругом полно достойных английских парней.

– Шейла – странная девушка, – сказал майор Блетчли. – На нее нападают какие-то приступы мрачности, когда она почти ни с кем не разговаривает.

– Испанская кровь, – сказал коммандер. – Ведь ее отец был наполовину испанцем?

– Не знаю. Но фамилия, как я понимаю, испанская.

Коммандер глянул на часы.